Красно-чёрные порошки

Название: Красно-чёрные порошки
Автор: [Росинка]
Форма: порошки, 7 штук
Канон: Turisas
Персонажи: Матиас Нюгорд, Олли Вянскя, Юсси Викстрём
Категория: джен
Жанр: юмор, стёб
Рейтинг: G

страдал нюгорд без вдохновенья
уйти в запой или в загул
но всё не то поеду лучше
в стамбул

над скрипкой умирает олли
я не могу это сыграть
ну нюгорд сочинил а пальцев
лишь пять

пытался юсси раз нюгорда
уговорить растить усы
пусть не идут зато тепло в них
не ссы

готовил нюгорд вдохновенно
джузеппе верди и вино
переэстетствовал и вышло
говно

альбом турисас пишут новый
устроил нюгорд всем аврал
пахать я запер вас а ключик
сожрал

кино про аргентину нюгорд
проникся аж не описать
бог внутренний пустился танго
плясать

вообще то нюгорд любит камни
на них так хорошо сидеть
но с тех что в обуви легко раз
звереть

@темы: Turisas, стеб, юмор

---

Воин и Тролль

Название: Воин и Тролль
Автор: [Росинка]
Бета: Heljareyga
Размер: драббл, 458 слов
Канон: Turisas, Finntroll
Пейринг: Матиас Нюгорд/Матиас Лилльмонс
Категория: слэш
Жанр: АУ
Рейтинг: R
Краткое содержание: дело вовсе не в том, что их могут увидеть вместе. Их могут увидеть настоящими.

Одежда валяется на полу. Короткие, но изящные пальцы расстёгивают цепочку с подвеской в форме рогатого полумесяца.
— Ты же знаешь, нам это нужно. Тебе это нужно.
Их встречи, вот такие, без свидетелей, редки. Бесконечные туры, непересекающиеся линии дорог… А второпях встречаться в отелях нельзя, и дело вовсе не в том, что их могут увидеть вместе.
Их могут увидеть настоящими.
Проходит минута, и голубые глаза вспыхивают красным: это приходит Воин. За ним, прищурившись, внимательно наблюдают жёлто-зелёные глаза, в обычной жизни тоже голубые: Тролль уже здесь.
— Ложись, — не голос, а холодный звон стали.
— Сначала поймай, — не голос, а тихий шёпот листьев.
Воин толкает Тролля на кровать и наваливается сверху. Тролль рычит, бешено сопротивляясь. Его острые когти царапают грудь и спину Воина, оставляя кровавые полосы.
Они перекатываются по кровати, душа друг друга в объятьях. Тролль изворачивается и впивается воину в плечо. Тот в ответ сильно дёргает его за длинное ухо. Тролль шипит.
Они продолжают бороться, едва не падая с кровати. Комнату наполняют рычание, тяжёлое дыхание, сдавленные стоны. Кровь обоих кипит от ярости.
Тролль очень силён. Вдобавок он царапается и кусается, и кожу Воина с каждой минутой покрывает всё больше алых отметин. Но Воину всё равно: он не чувствует боли. Ему удаётся перевернуть Тролля на живот. Он удерживает Тролля весом своего тела и одной рукой тянется за ремнём, валяющимся у ножки кровати.
Тролль извивается под ним, но всё напрасно, и вот его запястья уже крепко связаны.
— Я же приказал тебе лечь. Почему ты меня не слушаешь? — снова звенит стальной голос. Тролль только глухо рычит в ответ.
Воин берёт его резко, грубо. Он двигается торопливо, стискивая пальцы на бёдрах Тролля, точно торопится насладиться им перед битвой, с которой не вернётся. Тролль слышит, как жадно он стонет и как дико бьётся его сердце. Наконец с губ Воина срывается протяжный крик, и он замирает. Стальная хватка на бёдрах слабеет.
Воин снимает ремень с запястий Тролля, потом валится рядом и целует его. Тролль принимает благодарность. Постепенно их поцелуи становятся всё более нежными, и они оба успокаиваются. Тролль принимается осторожно зализывать царапины и укусы на теле Воина. К утру следов всё равно не останется, но Троллю просто нравится ощущать его кожу, пахнущую железом и солёную от крови и пота. Ему нравится впитывать в себя его аромат. Настоящий аромат, который не чувствует никто, кроме него.
Закончив, он возвращает Воину серебряную цепочку с полумесяцем, затем устраивается у него под боком. Воин запускает пальцы в его волосы, пахнущие осенним лесом, и гладит шею и затылок. Тролль тихо порыкивает от удовольствия, то впуская, то впуская когти.
Красные и зелёные огни в их глазах медленно гаснут. Воин крепко прижимает Тролля к себе, и они засыпают.
Утром на их телах не видно ни укусов, ни царапин, ни синяков — памяток прошлой ночи. Они просыпаются и впервые за долгое время чувствуют себя довольными, цельными и настоящими.

@темы: слэш, Turisas, Finntroll

---

Всё ещё жив

Название: Всё ещё жив
Автор: [Росинка]
Размер: драббл, 249 слов
Канон: Children Of Bodom
Пейринг: Янне Вирман/Алекси Лайхо
Категория: слэш
Жанр: hurt/comfort, POV
Рейтинг: PG

Знаешь, я уже не боюсь умирать. Я со смертью давно на «ты». Я видел её два раза, и каждый был как свидание. Она ждала меня.
Скажи мне, я здесь? Потому что я не могу больше. Демоны внутри сильнее меня. Мне снова нужно туда, на тонкую грань. Мне снова нужно к ней. Мне снова нужно, чтобы она сказала: «Ты всё ещё жив».
Быстрее. Ниже. Темнее. В знакомые объятья.
Я отталкиваю твою руку. Не назло. Просто эта бездна — моя. Тебе не стоит туда падать. Ты ничего не увидишь, ничего не почувствуешь. Ты не поймёшь. И не выберешься.
Я бы многое отдал за то, чтобы избавиться от боли. От чёртовой боли, что постоянно гложет меня. Но я не знаю других способов, кроме этого — грани. И музыки. Боль, отчаяние, ненависть — мне приходится душить их. Запирать в тесные клетки нот. Но только благодаря им я чувствую: я всё ещё жив.
Ты по-прежнему тянешься за мной. Всё так же пытаешься удержать. Смирись, это бесполезно. Я не нужен тебе. Я погублю тебя, я погашу солнце в твоих глазах. Его слишком мало. Его не хватит на двоих.

***
Помоги мне! Вытащи меня, мне страшно! В следующий раз она не отпустит меня. В следующий раз она скажет: «Ты уже мёртв». И пригласит следовать за ней. Туда, за тонкую грань, откуда нет возврата.
Спаси меня от темноты!

***
Во мне горит пламя. От него тоже больно, но по-другому. Больно сдерживаться, больно не быть рядом. Больно скучать.
Смотри на меня. Не отводи глаз. И, прошу, повторяй, повторяй, повторяй: «Ты всё ещё жив».

@темы: слэш, Children of Bodom

---

Живые строки

Название: Живые строки
Автор: [Росинка]
Размер: драббл, 176 слов
Канон: Sabaton, Týr, Turisas
Персонажи: Йоаким Броден, Хери Йоенсен, Матиас Нюгорд
Категория: джен
Жанр: ГП!АУ
Рейтинг: G

Где-то в одном шведском городке маленький мальчик сидел в самом дальнем углу читального зала. Он был один: библиотека закрывалась. Над страницами книги, лежащей перед ним, летели в бой самолёты. По строчкам тяжело и неотвратимо ползли танки, а за ними бежали солдаты, подбадривая себя криками…
Где-то в одной фарерской деревушке маленький мальчик убежал к себе в комнату с только что полученным подарком — сборником саг. Забравшись в кресло, он жадно начал читать. Как живые, со страниц к нему сошли два героя: наместник норвежского конунга, намеренный крестить островитян, и хитроумный купец, отстаивающий язычество…
Где-то в одном финском городке маленький мальчик читал под одеялом. Фонарик был ему не нужен: над страницами сияли золотые купола прекрасного города, дающие мягкий свет. К этому городу, спускаясь по серебристым нитям рек и пересекая море, шли миниатюрные корабли, на которых плыли храбрые воины…
Эти мальчики пока не знали друг друга. Они даже не знали, что они волшебники и будут учиться в школе магии под названием Дурмстранг. И уж точно они не могли знать, что людей, обладающих способностью оживлять написанное, в этом мире было очень немного.

@темы: Turisas, Sabaton, Tyr, джен

---

Гнев богов

Название: Гнев богов
Автор: [Росинка]
Бета: Heljareyga
Размер: драббл, 675 слов
Канон: Wardruna
Персонажи: музыканты группы Wardruna
Категория: джен
Жанр: сказка
Рейтинг: G

Был однажды где-то на севере, далеко-далеко, фьорд. Говорили, что это могучий бог Тор однажды стукнул волшебным молотом по скале, и хлынуло в трещину синее море. И такой красоты фьорд получился, что остальные боги полюбили туда наведываться, от забот своих отдыхать.
А в глубине того фьорда стояло поселение. Немного там, по правде сказать, людей жило, потому что плохо родила земля в тех местах, лишь одна надежда была — море. Вот уж кто щедро одаривал: не иссякала рыба в тех местах, не пустовали сети никогда.
И вот однажды неподалёку от селения, у самого леса, появился ещё один дом. Не сразу его приметили, а как увидали, не посмели спросить, кто и зачем пожаловал: на плетне у дома того черепа козьи были развешаны, с рунами охранными, да травы всякие пахучие. Колдовское жилище, всякому понятно. К таким не сунься, себе хуже сделаешь.
То тут, то там колдунов встречали. Трое их оказалось. У ручья говорливого часто девушку темноволосую видели, стройную, ладную, как берёзка. К фьорду на берег ходил мужчина, светлый волосами, крепко сбитый, и глаза у него, говорят, светлые были, как ясное небо. А в лесу ещё одного колдуна углядели, высокого, худощавого, вот только мрачного, да с оружием ещё. Побоялись ему в глаза смотреть.
Обыкновенно ж видели их втроём. Встанут на берегу каком или на опушке лесной, у ручья того же, руки раскинут и как начнут на ветру колдовские напевы плести! А то иногда костёр разведут и примутся вокруг него танцевать да кругами ходить. Чудо чудное, одним словом, не для простого ума дело.
Не тревожил их никто, ибо страшно было, да и в их сторону не хаживали обычно. Но однажды у кого-то в доме беда случилась. Рожала женщина одна, мучилась страшно, чуть не весь день разрешиться не могла. Поняли тогда, что неладное творится, нечистое что-то, ну и послали к колдунам за помощью. Девка, которая к ним бегала, тряслась листом осиновым, но ничего, обошлось. Привела с собой черноволосую колдунью, та пошептала, травок каких-то развела в воде, дала роженице. Успешно та родила, мальчонку, кажись. Благодарили колдунью долго, хотели плату какую дать, да та не приняла ничего.
Так и осмелели люди понемногу, стали к домику хаживать. За советом или помощью, каждый находил, что ему надо было. И постепенно стали замечать, что в поселении болеют меньше, детишки все здоровенькие рождаются, да и земля обратно отдаёт никак не меньше того, что посеяно было. Наладилась вроде как жизнь хорошая.
Сказать надо ещё вот что: кто недоброе замыслил, тому колдуны не помогали. Дальше ворот таким дороги не было: у черепов, говорят, глаза загорались, страх наводили такой, что не выдерживали люди, сбегали. А был среди них один мужик, который надумал порчу на соседа навести за то, что у того жена-красавица, скот хороший и в доме всё ладно. Завидовал по-чёрному, одним словом. Вот и не пустили его черепа к колдунам, поворотили. Погрозил он кулаком им, сплюнул да прочь пошёл.
А через три ночи запылал плетень, быстро занялись сухие ветки, и перекинулось на дом пламя. Стоял мужик, глядел-глядел на огонь и увидел, как вышли колдуны из дома горящего прямо к нему.
Подняли руки, переплели пальцы, и промолвил светлый:
— Не разглядел ты счастья своего, так ничего тебе теперь не разглядеть.
Крикнул он что-то, сверкнула молния как день яркая, и ослепило того мужика. Уже не видал он, понятное дело, куда колдуны после делись.
Через неделю неведомо как добралась до той деревни чума. Говорили, что старуху страшную на улице видели: шла она с метлой на плечах, а грабли по земле волочила. Спаслось людей тогда страсть как мало.*
Знал я одного старика из тех, уцелевших. Слепой он был, да сердце его видело поболе, чем глаза у некоторых. Утверждал он, что не колдуны то были, а сами боги, с небес спустившиеся.
— Помогали они, приглядывали, а лишь подняли на них руку, так и прогневались, покарали нас…
Гадаю я до сих пор, не этот ли старик тогда их дом поджёг? Только теперь уж не спросить: и его забрало время неумолимое, приняла земля стылая…


*В норвежских поверьях чума предстаёт в образе старухи с граблями и метлой. Если старуха идёт с метлой, то всё население будет начисто выметено чумой, а если с граблями, то кто-нибудь сумеет проскочить между зубьями и выжить.

@темы: Wardruna, сказка, джен

---

Тролль, который мечтал увидеть солнце

Название: Тролль, который мечтал увидеть солнце
Автор: [Росинка]
Бета: Heljareyga
Размер: драббл, 877 слов
Канон: Finntroll
Персонажи: первый состав Finntroll
Категория: джен
Жанр: сказка
Рейтинг: G
Предупреждения: намеренное искажение возраста героя
Примечание: памяти Теему Раиморанта (1977—2003)

В северное небо поднимались невысокие горы, поросшие темным лесом. И вот тут-то, в этих горах, облюбовали себе пещеру тролли. Жила их здесь целая стая, уже и не помнит никто, когда пришли они сюда. Жизнь у них была вольной, весёлой, и хозяйничали тролли в этих краях вовсю. Ничего они не боялись, кроме солнца, потому и выходили из пещеры только ночью, а до восхода обязательно возвращались. Ибо стоит троллю хоть миг задержаться под утренним светом — и всё, нет больше тролля, а есть только камень.
— Запомни, Солнце — страшное чудовище! Царапает, кусает, а уж если взглянет, останешься камнем навеки, — так говорили старшие тролли маленькому троллёнку, которого звали Сон, потому что любил он рассказывать им о своих причудливых сновидениях.
И вот слушал Сон их, слушал, да и спросил вдруг:
— Говорите вы, что Солнце страшное... А чем же оно такое страшное? Сколько зубов у него, и большие ли они? И какие у него когти?
Всполошились тролли, зарычали, лапами замахали:
— Не знаем мы ничего! Как нам знать, если мы его не видели?
— А вдруг Солнце ваше не страшное вовсе? — удивился троллёнок. — Может, никакое оно не чудовище, и нет у него когтей и зубов?
— Выкинь-ка из головы эти мысли! — рассердились старшие. — Все тролли знают, что от него добра ждать нечего. И если надумал ты уйти прямо к нему в лапы, будешь в пещере сидеть, пока не поумнеешь!
Покорно кивнул Сон старшим троллям, но задумал всё же узнать о Солнце хоть что-нибудь.
«С нами живут летучие мыши, может, они мне расскажут?»
И отправился он в чёрную глубь бокового хода, где обитали крылатые создания, разбудил самую большую мышь и спросил:
— Скажи мне, любезная, а Солнце — оно какое?
Зашевелилась мышь, проворчала недовольно из-под крыла:
— Не знаю я, какое твоё Солнце: я не видела его никогда. Ступай к сове, она умнее меня, может, она тебе расскажет…
Дождался Сон ночи и отправился в лес, к большому старому дереву с провалом-дуплом. Повезло ему, застал он сову до охоты.
— Скажите мне, госпожа, а Солнце — оно какое?
Склонила сова голову, блеснула глазищами в изумлении:
— Не знаю я, какое твоё Солнце: я не видела его никогда. А что это ты спрашиваешь? Вам, троллям, бояться его следует.
Грустно вздохнул Сон:
— Даже ты, умная птица, не знаешь, какое оно, это Солнце. И никто, кого я спрашивал, не знает. А как можно бояться того, чего не знаешь?
Ухнула сова в ответ:
— Спроси у Луны, она умнее меня, может, она тебе расскажет…
Развернула она широкие крылья и исчезла во тьме, а Сон отправился на гору.
Добрался он до самой вершины, поднял голову к небу и громко крикнул:
— Доброй ночи вам, госпожа Луна! А не расскажете ли вы мне про Солнце?
Мягко улыбнулась ему Луна с синего неба:
— Расскажу, маленький троллёнок, это ведь мой братец старший.
Уселся Сон на землю и стал слушать.
— Мой ласковый брат всем дарит тепло и свет. С ним цветы расцветают, с ним птицы петь начинают, с ним звери просыпаются. Радостно и легко всем, когда Солнце в небе сияет. И плохо без него, когда зимой он устаёт, потому как сил у него маловато в стужу, чтобы всех греть. Но лишь приходит весна… О, видел бы ты весну! Ручьи звонкие искрятся, сбегая с гор, птицы из дальних краёв возвращаются и щебечут радостно, и всё вокруг начинает цвести и зеленеть!
Замечтался Сон, слушая её рассказ: как наяву видел он и ручьи, и птиц, и молодую зелень…
— Хочу я увидеть твоего брата! — стукнул он кулачком по коленке.
Грустно взглянула на него Луна:
— Жаль мне тебя, Сон: из другой ты породы сложен, нежели товарищи твои. Только вот Солнца лучи жалости не ведают, и останешься ты камнем, если попадёшь под них.
Упрям был Сон:
— Хочу увидеть его, хочу ощутить тепло волшебное!
Пыталась Луна отговорить его, но троллёнок всё не уходил с горы.
— Повернись к востоку и жди, уже недолго осталось… — так сказала она и прикрылась облаком, чтобы не увидел Сон её слез.
Ждал Сон, чудо предвкушая: увидит он то, чего другие не видывали!
И вот заалел горизонт, тонкая полоска явилась над вершинами сосен: то выплывало Солнце из своих покоев.
Засмеялся троллёнок, протянул лапки навстречу свету, и коснулось его Солнце одним лишь пальцем, одним лучиком тоненьким. Почувствовал Сон, как по телу его тепло разливается, и закричал радостно:
— Вот ты какое, Солнце ласковое!
Только сказал он слова эти, как стал камнем серым безмолвным, и застыла на его губах улыбка.
Ничего не ответило ему Солнце, лишь продолжило путь свой безмятежный над просыпающейся землёй.

***
Ночью обыскались старшие тролли младшего, весь лес обшарили, под каждый корень заглянули.
— Пойдём-ка на гору, проведаем… — сказал один из них.
Быстро побежали они к горе, поднялись на вершину и увидели там камень причудливый. Застыл Сон, лапы к востоку протянув, и счастливая улыбка озаряла его мордочку.
Зарычали тролли, гневно грозя небу кулаками крепкими:
— Забрало ты, Солнце поганое, нашего брата! Закусало насмерть, проклятое!
Долго ещё по лесу летал их рёв, полный тоски и боли. Но делать нечего: нет такой силы, что камень могла бы оживить. Так и ушли они ни с чем.
А Сон остался стоять на горе. Первым встречал он солнце, и каждый день нагревался серый камень под яркими лучами. Каждый день прилетали к нему птицы и пели чудесные песни, сидя на его лапах. Иногда пробегала рядом суетливая белка или деловитый ёж.
И каждую ночь с тёмного неба на троллёнка глядела Луна. Смотрела она на застывшую каменную улыбку и радовалась: увидел он то, о чём мечтал, и остался навеки счастливым.

@темы: сказка, Finntroll, джен

---

Ледяной узор

Название: Ледяной узор
Автор: [Росинка]
Размер: драббл, 627 слов
Канон: Nightwish
Пейринг: Туомас Холопайнен/Тарья Турунен (имена немного изменены)
Категория: гет
Жанр: сказка
Рейтинг: G
Примечание: автор вдохновился мультиком «Морожены песни»

Была где-то на севере, далеко-далеко, чудесная страна. Жили в ней добрые люди, смелые, стойкие. Умели они и трудиться на славу, умели и гулять-отдыхать.
А сказать надо, что в стране той зима царила вечная. Но не печалились люди, потому что волшебной была она. И каждый день для них был радостью: то месяц по небу золотые песчинки-звёздочки рассыплет, то ночь вздумает небо сиянием разноцветным расписать, то тучи-подушки забросают снежинками пуховыми. Но самое главное волшебство творил мороз трескучий. Споёшь песню али на инструменте каком сыграешь — замёрзнет песня, застынет мелодия, останется в воздухе иль на руке узором ледяным. Любили люди такие узоры: на окна, на крыши вешали их, чтоб глазу любоваться. И вечерами долгими собирались вместе, пели, играли, и вмиг всё кружевом изо льда покрывалось, в лунном свете блистающим.
Лучше всего чудеса ледяные выходили у Туоми с Тари. Как садился Туоми за пианино, так и лилась мелодия, то волной плавной, то скачками быстрыми, трелями переливчатыми, а как Тари петь начинала, звучала её песня то громко, звеняще, то тихо, нежно. И сплетались людям на радость узоры расписные, кружева тончайшие, где на каждом слове застывала картинка причудливая: вот солнце спящее, вот океан молчаливый, тут русалочка меж камней спряталась, тут волк тропкой тайной пробежал… Даже привычные люди, знающие, и те головами качали, кружевам дивились.
А секрета-то никакого и не было: любил Туоми певунью Тари, но о чувствах своих молчал скромно, лишь в стихах позволяя сердце на волю выпустить. И наполнялась душа его радостью, когда слышал он, как она пела его строки, и казалось ему, что не было в этот миг мира вокруг.
Ещё сказать надо, что узоры ледяные парни девушкам дарили, то просто милую порадовать, а то и в любви признаться с их помощью. И хранили кружева такие дюже особенно, в шкатулках отдельных: не ровен час, подслушает кто чужой слова нежные, подглядит узор заветный, для одной лишь в целом свете предназначенный.
Вот и задумал Туоми для Тари слова найти нежности неслыханной да узор сплести красоты невиданной. А пуще того, не простым узором обратить их, а сотворить поистине чудо чудное, диво дивное — ожерелье из льдинок серебристых, из снежинок искристых. Но долгой работы требовал такой подарок: сначала слова сложить, чтоб тонкой цепочкой одно к одному легло, да потом мелодию сочинить, чтоб звенело, торжествовало в ней чувство бушующее!
Семь седмиц плёл Туоми своё ожерелье, подгонял слово к слову, нотку к нотке — льдинку ко льдинке, снежинку к снежинке. И вышло у него украшение красоты неземной: звёзды с луной в нём серебрились, тоненько вызванивали ледяные бусины слова нежные да ласковые. А ещё сделал Туоми к ожерелью шкатулку, кружевом искусно разукрашенную, инеем выбеленную.
Вот и готов стал подарок его. Одел Туоми свою одежду лучшую, взял шкатулку с ожерельем драгоценным и пошёл Тари искать. Птицей билось сердце его, кровь горячая в голове стучала.
Добрался он до дома певуньи своей ненаглядной, постучал в двери. Открыла ему мать её да спросила, за чем пожаловал. «Тари увидеть хочу», — молвил Туоми. «Так ведь нет её здесь, уехала она с мужем своим, — сказала ему старушка. — Долго ж ты в четырёх стенах сидел, коль не знаешь об этом».
Поблагодарил её Туоми и пошёл прочь, голову опустив. Камнем стылым навалилась тоска на него. Понял он, что опоздал безнадёжно. А может, и не полюбила бы Тари его вовсе, даже если бы открылся он ей. Холодила Туоми руку шкатулка узорчатая с ожерельем дивным, только уж теперь бесполезным. Достал он украшение, поглядел, как в бусинках свет звёздный играет, да и дохнул на него. Закапали льдинки, растаяли снежинки искристые, и остались у него на ладони лишь капельки-слезинки. Стряхнул их Туоми, расправил плечи и пошёл дальше. А больше с того вечера его и не видал никто.
Лишь заезжие люди сказывали, что на дальних окраинах, у самого седого океана, будто бы встречали парня, с ним схожего. Бродил он один-одинёшенек среди льдов, и звенели те у него под ногами: тари-тари, тари-тари…

@темы: Nightwish, сказка, гет

---

Ну, и что будем делать?

Название: Ну, и что будем делать?
Автор: [Росинка]
Бета: Heljareyga
Размер: мини, 1852 слова
Канон: Turisas
Пэйринг: Матиас Нюгорд/Юсси Викстрём
Категория: слэш
Жанр: повседневность, романс
Рейтинг: R
Примечание: история знакомства и Manowar — правда, первый раз и Amorphis — тоже

1992 год

Ауни неторопливо приводила себя в порядок: сегодняшний день обещал быть великолепным. Её родители, как и родители Кая, уехали по делам, оставив в их распоряжение пустые дома. То есть почти пустые… Но на этот счёт она не беспокоилась, потому что они с Каем нашли решение, которое обоим показалось идеальным.
— Юсси, ты готов?
Её младший брат уже стоял возле двери, натягивая куртку.
— Ага!
Последний раз взглянув в зеркало, Ауни подхватила сумку и заперла дверь.
— Я хочу тебя кое с кем познакомить, — сказала она Юсси, когда они спустились с крыльца. — Уверена, ты будешь доволен.

***
У калитки их встретил высокий крепкий парень. Ауни звонко чмокнула его в щеку и рассмеялась:
— Я уже успела соскучиться, Кай!
Юсси смущённо смотрел, как переплетаются их пальцы, и вдруг заметил, что из двери за ними наблюдает мальчик вряд ли намного старше него самого.
Кай тоже увидел его и позвал:
— Матти, иди сюда!
Мальчик вышел к ним с некоторой неохотой и даже опаской.
— Юсси, это Матиас. Матиас, это Юсси, — представила их Ауни. — Надеюсь, вы будете хорошими мальчиками и сможете себя занять?
Они переглянулись и неловко кивнули друг другу.
— Мы вернёмся вечером, и я заберу тебя, — продолжила Ауни.
— Развлекайтесь, только не уходите из дома, — Кай хлопнул их по плечам, потом обнял Ауни за талию, и они ушли.
Юсси неуверенно посмотрел на Матиаса:
— Ну-у-у… и что будем делать?
— Слушай, а ты правда любишь метал?

***
— The clash of honor calls… — запевал Матиас.
— …to stand when others fall… — подхватывал Юсси.
И вместе они выкрикивали последнюю строчку припева:
— Gods of war feel the power of my sword!
Они носились по комнате. Матиас притворялся, что поёт, размахивая воображаемым мечом, Юсси замотался в покрывало, как в плащ, и играл соло на невидимой гитаре. Им хватило проигрыша, чтобы перевести дух, а затем с новыми силами начать прыгать на кровати, трясти головами и всячески беситься.
— Космос, — выдохнул запыхавшийся Матиас, валясь на пол.
— Обалдеть можно, — Юсси плюхнулся рядом.
Последней на альбоме прозвучала чудесная баллада…

***
Хлопнула входная дверь.
— Юсси!
— Матиас!
Никто не отозвался. Кай с Ауни зажгли свет.
— Куда они делись? — забеспокоилась Ауни.
— Пойду в комнатах посмотрю, — не разуваясь, Кай пробежался по дому. Он по очереди заглянул в гостиную, родительскую спальню, свою комнату и комнату Матиаса.
— Нигде нет…
— Но мы ведь говорили им никуда не уходить! — заволновалась Ауни.
— Послушай, они же дети, — стал успокаивать её Кай, — и не могут сидеть на одном месте весь день. Хочешь пока перекусить чего-нибудь? Думаю, они скоро придут.
Ауни заколебалась.
— М-м-м, ладно… — сказала она, снимая пальто. — Но если они не появятся через полчаса, искать будем вместе!
Кай как раз закончил делать сэндвичи, когда дверь на кухню открылась, и на пороге показались Матиас и Юсси. Первый зевал, второй тёр кулаком заспанные глаза.
— Где вы были? — изумилась Ауни.
— У меня в комнате.
Матиас взял с тарелки два сэндвича и протянул один Юсси. Они уселись на диванчик в углу.
— То есть как? — недоумённо посмотрел на него Кай. — Я же проверял, вас там не было!
С видом взрослого, объясняющего ребёнку, что два плюс два будет четыре, Матиас сказал:
— Мы слушали музыку и уснули на полу у моей кровати. А ты не включал свет!
Ауни шлёпнула Кая по затылку и рассмеялась:
— Проверил он, ну-ну… А я уже думала идти вас искать!
Она принялась разливать чай.
— А можно, Юсси к нам будет ходить? — неразборчиво проговорил Матиас, жуя сэндвич. — Он Manowar любит, и вообще, он классный!
— Ты тоже, — Юсси поглядел на Матиаса. — И поешь почти как Адамс!
Кай с Ауни переглянулись.
— Ты не против? — спросила она.
— Нет, конечно.
— Ура! — завопил Матиас. — А то мы ещё не всё послушать и обсудить успели…

2001 год

— Сможешь зайти?
По голосу Матиаса Юсси понял, что у него что-то не в порядке.
— Конечно, — сказал он, не задавая вопросов. — Жди.
— Я тебе открою.
Он схватил куртку и вылетел за дверь.
Юсси привык к таким звонкам. Матиас мог позвонить ему и в шесть утра, и в три часа ночи, потому что у него могла возникнуть какая-то гениальная идея или страстное желание немедленно поделиться с ним впечатлением о только что прочитанной книге или просмотренном фильме, или что-то ещё, с чем обычные люди звонили в более подходящее время. Но на этот раз голос друга казался грустным.
До дома Матиаса Юсси добежал за пятнадцать минут. Дверь уже была открыта, так что он быстро разулся, повесил куртку на крючок и устремился в хорошо знакомую комнату.
Матиас лежал на кровати, положив руки под голову, и невидящим взглядом смотрел в потолок. Он выглядел каким-то растрёпанным: взлохмаченные волосы, перекосившаяся майка, словно надетая наспех. Покрывало под ним сбилось, один край свисал почти до пола.
— Что случилось? — Юсси сел рядом, в полумраке чуть не наступив на коробочку от диска, которая валялась под ногами.
Матиас не ответил, только кивнул на тумбочку: там лежала начатая упаковка презервативов. Это всё объясняло.
— И как? — поинтересовался Юсси, стараясь, чтобы его голос прозвучал небрежно.
Матиас досадливо прикусил губу:
— Плохо. Я ничего не почувствовал.
Юсси тихо вздохнул: Матиас и тут ухитрился отличиться. Ох уж это нестандартное мышление… Будь у него другой характер, он бы уже давно нашёл себе девчонку, благо по нему вздыхало пол-Хямеенлинны, но Матиас упорно не обращал на них внимания. Юсси как-то спросил у него о причинах, на что получил короткий ответ: «Примитивные». Юсси только пожал плечами и решил не лезть с расспросами, тем более что Матиас явно не собирался обсуждать с ним критерии примитивности девушек.
— Совсем ничего?
— Дело не только в физическом удовольствии, понимаешь? Должно быть что-то ещё… — протянул Матиас задумчиво.
Юсси воздержался от комментариев.
— Она оказалась неглупой, мы нашли, о чём поговорить, — Матиас по-прежнему глядел в потолок. — Она попросила поставить свой любимый альбом, я включил «Elegy», и ей даже понравилось. Потом мы начали целоваться, и… В общем, она вроде осталась довольна. А может, притворялась, не знаю. И когда она ушла, я понял, что как будто вообще ничего не произошло. Что можно было обойтись и без этого.
— Может, с девчонкой не повезло? Так не переживай, найдёшь ещё, — Юсси похлопал его по плечу. Кем бы она ни была, эта девушка могла собой гордиться.
Матиас ничего не ответил, только улёгся поудобнее и попросил:
— Включи «Elegy», пожалуйста.
Юсси подошёл к проигрывателю, и через несколько секунд зазвучала «Better unborn» с её неторопливым, витиеватым началом.
Матиас сдвинулся к стене и похлопал рукой по освободившемуся месту:
— Ложись.
Испытывая странную неловкость, Юсси лёг рядом, стараясь всё же не касаться Матиаса, и закрыл глаза.
Сколько раз они так лежали, когда были совсем маленькие… Матиас считал, что воспринимать музыку надо в покое, но так, чтобы ничего не мешало, поэтому они обычно валялись на полу. Так казалось, что музыка обволакивала их полностью, погружала в особую атмосферу и заставляла прочувствовать каждую нотку.
Юсси очень любил «Elegy» за переходы от задумчивости и меланхолии к боевому задору, от прогрессива и атмосферы к фолку. Он помнил, с каким восторгом они открыли глаза после того, как послушали его в первый раз. Музыка очаровала их, как и узор на обложке, и они включили альбом снова. Это был потрясающий вечер.
Вот и сейчас Юсси позволил разуму следовать за причудливыми мелодиями. Такие знакомые, родные до последней ноты… Когда Матиас пошевелился рядом, Юсси не открыл глаз. И через мгновение ощутил на своих губах чужие.
— Матиас?.. — он упёрся ладонями в его грудь, но Матиас продолжал над ним нависать.
— Ведь нужно что-то большее, понимаешь, что-то ещё, — быстро говорил он. — А с тобой всё по-другому, ты понимаешь меня с полуслова, иногда вообще без слов. И у меня нет никого ближе тебя, а я просто хочу понять…
Его глаза лихорадочно блестели.
— М-м-м… — в горле у Юсси почему-то пересохло. — Но мы же… ты хочешь?..
— Юсси, пожалуйста, — прошептал Матиас, — ты единственный, кому я могу довериться. Мой лучший друг.
— Но разве друзья…
— Помогают друг другу во всех трудностях, именно. Юсси, прошу, помоги мне, — в голосе Матиаса появилось отчаяние. — Мне больше не к кому обратиться. И я… я не сделаю тебе больно.
Юсси, ошеломлённый, всё ещё не мог сказать ни слова. Не очень понимая, что делает, он прикрыл глаза и медленно кивнул.
Матиас снова поцеловал его. Не очень умело, но нежно. Юсси подумал, что это даже похоже на поцелуй с девушкой. Правда, ни одна девушка не смогла бы так прижимать его к кровати. И уж точно ни одна не смогла бы тереться о его бёдра чем-то отчётливо твёрдым.
Матиас неловко потянул край его футболки вверх и тут же остановился, внимательно глядя на Юсси: не против ли он? И снова Юсси не понадобилось говорить: Матиас прочёл ответ в его глазах. Футболка полетела на пол. Юсси почувствовал себя неуютно, хотя прежде у него не было привычки стесняться парней. Матиас тоже снял майку, и она полетела туда же.
Прикосновения голой кожи обжигали. А когда Матиас поцеловал Юсси в шею, одновременно проводя по его груди самыми кончиками пальцев, тот чуть не задохнулся: ему было и страшно, и приятно, и страшно от того, что приятно, и всё это в нём вдруг загорелось, вспыхнуло жарким пламенем. Юсси непроизвольно поерзал и увидел во взгляде Матиаса удивление. А затем получил в ответ ещё один поцелуй, на который в этот раз смог ответить по-настоящему.
— Юсси… — голос Матиаса звучал хрипло.
Они принялись расстегивать штаны, не разбирая, где чьи ремни и руки, а потом прижались друг к другу, сходя с ума от возбуждения, и замерли на секунду в объятьях. Каждый слышал дыхание и биение сердца другого.
Юсси не думал, что всё будет именно так. Матиас чуть надавил ему на плечи, и Юсси перевернулся на бок, спиной к нему, вздрагивая от контрастных прикосновений холодных рук и горячих губ. Вдруг пальцы Матиаса застыли в самом низу его живота.
Музыка, ушедшая на второй план, снова обратила на себя внимание нежными переливами клавиш. Это была заглавная композиция альбома, их любимая вещь, и она помогла им.
Следуя мелодии, Матиас двигал рукой медленно и осторожно, давая расслабившемуся под музыку Юсси привыкнуть к нему. Сам же он тёрся бёдрами о его бок.
«Elegy» разворачивалась, раскрывалась над ними неторопливо, но темп музыки и движений Матиаса быстро перестал совпадать. До Юсси долетали его вздохи, он с лёгкостью представил откинутую назад голову Матиаса, его приоткрытый рот и напряжённые руки. Возбуждение накатило на Юсси с новой силой.
Матиас двигался всё быстрее, крепко сжимая пальцы на плечах Юсси. С последним судорожным рывком он громко застонал, а потом хватка ослабла. Его рука тоже замедлила ритм.
Тяжело дыша, Матиас повалился на него. Юсси больше не мог сдерживаться. Он повернулся на бок и сам толкнулся в его руку. По шее снова поползли мурашки от поцелуев, и разрядка наступила очень быстро. Белые капли остались на их руках и на кровати.
Матиас потянулся через него, подобрал край тонкого покрывала и вытер следы. Они лежали молча, обалдевшие от ощущений, заново привыкая друг к другу.
Наконец, Юсси нарушил тишину:
— Ну, и что будем делать?
— Например, вот что, — Матиас снова перегнулся через него, выключил лампу и укрыл их обоих одеялом.
— Согласен, — прошептал Юсси, устраиваясь поудобнее.
Последней на альбоме прозвучала чудесная акустическая композиция…

***
— Да, Ауни, он тут. Где же ему ещё быть, — усмехнулся Кай, прижимая к плечу мобильник.
— Передай ему, чтобы он шёл домой, родителям надо кое с чем помочь.
— Сейчас.
Кай подошёл к комнате Матиаса, постучал, выждал пару секунд и открыл дверь. Свет из коридора упал на кровать, и Кай увидел Юсси, которого Матиас крепко прижимал к себе. Они спали, и на лицах обоих застыло умиротворение.
Кай тихо притворил дверь.
— Кхм… Думаю, Юсси не придёт сегодня.
Он описал увиденное, потом спросил:
— Ну, и что будем делать?
— Мы? Ничего, Кай, — спокойно сказала Ауни. — Мы ничего не будем делать.

@темы: слэш, Turisas

---

За пологом

Название: За пологом
Автор: [Росинка]
Бета: Heljareyga
Размер: мини, 1337 слов
Канон: Týr
Пейринг: Терьи Скибнэс/Гуннар Томсен
Категория: слэш
Жанр: POV
Рейтинг: NC-17

В автобусе окончательно сломался кондиционер, и это убивало почище похмелья. Все чуть ли не на стены лезли от жары, от которой не спасало даже пиво, быстрое нагревавшееся в поистине экстремальных условиях. Хери как-то обмолвился, что не прочь был бы переехать в холодильник.
Неожиданным карьерным ростом и своим нахождением здесь Амон был обязан Кари. У Кари, который учил его игре на барабанах, возникли серьёзные проблемы со спиной, и группе срочно понадобилась замена. Он порекомендовал Амона как самого талантливого среди своих учеников, к тому же, Амон успел сам разучить чуть ли не половину их репертуара, что могло значительно упростить репетиции. Так что когда Кари позвонил Амону и попросил выручить их, тот немедленно согласился.
И вот теперь, не привыкший к жизни в туре, Амон страстно мечтал об уединении. Отгородиться пологом означало выбрать для себя долгую и мучительную смерть от духоты, поэтому приходилось мириться с людьми, которые постоянно находились в поле зрения. А если учесть, что ничего теплее трусов большей части коллектива надевать не хотелось (Амон до последнего мучился в шортах, но быстро сдался), то обстановка в автобусе сильно напоминала общественную баню.
Не прибавляло спокойствия и то, что Амон был среди всех самым младшим. Естественно, никто об этом не говорил, но всё же общаться с Гуннаром и Хери для Амона было не самым лёгким делом. А вот Терьи, напротив, болтал с ним легко и охотно, и Амон быстро понял, что нашёл нового товарища. Наверное, из-за того, что разница в возрасте была меньше.
За очередной ленивой беседой они выяснили, что у них есть общие интересы: Терьи сказал, что скоро планирует получить лицензию татуировщика, а Амон признался, что уже давно хочет татуировку.
— Будешь моим первым клиентом, если не боишься, — предложил Терьи, широко улыбаясь.
— Легко, — согласился Амон.
Они чокнулись бутылками.
А вскоре Амон узнал о Терьи ещё кое-что. Если честно, он подозревал это довольно давно — сложно что-то скрывать, когда все друг у друга на виду почти круглые сутки семь дней в неделю, — но подтверждение своим догадкам получил по чистой случайности.
После концерта они задержались в клубном баре, ожидая, пока техники соберут всё оборудование. Возле стойки крутились фанаты, которые, впрочем, вели себя прилично. Их присутствие Амона не беспокоило, но количество девушек, толпившихся рядом и вовсю кокетничавших с ними, несколько сбивало с толку. Хери и Гуннар не уклонялись от женского внимания, не выходя при этом за рамки. Но вот кто получал настоящее удовольствие, так это Терьи. Вокруг него собралась целая стая девушек, страстно желавших получить «доступ к телу» и даже не трудившихся это скрыть. Наконец, выбрав одну, Терьи подхватил её за локоть, и они быстро направилась в сторону туалета. Амон благополучно забыл об этом эпизоде через пару минут. А ещё через пару минут почувствовал, что выпитое пиво просится наружу.
В туалете было довольно темно, но в том, чем занималась парочка в углу, не могло быть никаких сомнений. И вот тут до Амона дошло, что он видит Терьи, а рядом с ним — совсем не девушку. Голова парня была откинута назад, так что острый кадык выдавался вперёд. Он стонал, пока Терьи грубо вбивался в него, одновременно лаская рукой.
Амон постарался сделать свои дела как можно быстрее и незаметнее. Хотя этим двоим было не до него: упади сейчас метеорит, они вряд ли бы оторвались друг от друга.
Всё в порядке, убедил себя Амон чуть позже. Он в современном мире живёт, в конце концов, геев не осуждает, и вообще, какая разница, с кем развлекается Терьи, пока лично его это не касается? Лезть он в это не собирается. И думать об этом тоже.
В общем, его отношение к Терьи не изменилось.
Тур между тем шёл своим чередом. Концерт-дорога-концерт-дорога, и всё было бы хорошо, если бы не чёртов сломанный кондиционер, превративший жизнь в автобусе в адское пекло.
Однажды посреди ночи Амон проснулся от громкого шёпота. Его сейчас могло разбудить практически что угодно, потому что спал он в этой жаре просто отвратительно.
— Гуннар! — Амон узнал голос Терьи.
За тоненькой перегородкой в соседней «ячейке», как их называли музыканты, послышался шорох:
— Чего?
— Гуннар, а давай… ну…
— Что, прямо сейчас? Ты спятил?!
— Ну пожалуйста, я больше не могу! Все спят, — уговаривал невидимый Терьи.
В «ячейке» Терьи тускло загорелась лампочка. Амону, лежащему по диагонали через проход, не было видно его лица, зато длинные ноги и поджарое тело, покрытое густой порослью тёмных волосков, предстали во всей красе: на Терьи ничего не было. Тени, очерчивающие одно и скрадывающие другое, только добавляли картине живописности.
Уверенный в том, что это зрелище предназначалось не для него, Амон почему-то не мог закрыть глаза. Или отвернуться. Или хотя бы просто отвести взгляд. Заворожённый, он машинально облизнул пересохшие губы.
— Я ещё не согласился, между прочим! — возмутился Гуннар.
— Поздно. Ты уже смотришь, — в жарком шёпоте появились бархатные, гипнотизирующие нотки.
Раскинувшись, насколько позволяла узкая койка, Терьи медленно провёл указательным пальцем по шее и ключицам, замысловатыми линиями очертил грудные мышцы, поиграл с колечком в проколотом соске. Второй рукой он напоказ поглаживал себя по животу и бокам. Его тело блестело от пота.
Воображение Амона помимо воли добавило к этому прикрытые глаза, закушенные губы и волосы, разметавшиеся по подушке.
— Блядь, Терьи, — прошептал Гуннар.
— Не трогай себя… — прошипел Терьи сквозь зубы. Он был возбуждён, но пока медлил. — Лучше дай мне руку.
Гуннар послушно вытянул руку в проход, и Терьи жадно ухватился за неё.
— Ну же, почувствуй меня… М-м-м…
Амону показалось, что стало как-то слишком жарко даже для автобуса со сломанным кондиционером. Его лицо пылало, но он, затаив дыхание, всё равно наблюдал за тем, как Терьи отодвинул крайнюю плоть и начал ласкать головку. Издевательски медленно, изводя не столько Гуннара, сколько себя.
— Когда ты уже поймёшь… что я, о-х-х, хочу быть… с тобой…
— Потерпи, осталась неделя, — тихо сказал Гуннар, — а потом поедем ко мне в Копенгаген.
— Не могу… ждать больше… — выдохнул Терьи.
С этими словами он обхватил себя ладонью и начал двигать рукой, постепенно ускоряя темп. Амон видел, как Терьи толкался в свой кулак, как двигал бёдрами, как перевернулся на бок и выгнулся дугой.
Тишину нарушали его приглушённые стоны.
Рука, покрытая татуировками, всё крепче сжимала бледную руку Гуннара. И когда Гуннар зашипел от боли, Терьи негромко вскрикнул и кончил, еле успев прикрыться простынёй. Судя по звукам, Гуннару понадобилось не больше минуты, чтобы догнать его.
Их ладони наконец расцепились, и руки бессильно свесились с коек. Теперь до Амона доносилось лишь тяжёлое дыхание обоих. Сам он лежал, оглушённый случившимся, с бешено колотившимся сердцем, и не мог понять, что чувствует. Странная смесь из неловкости, стыда и бессильной злости на самого себя: стать свидетелем тому, что касалось только двух людей, интимному в прямом смысле, и не отвернуться от этого…Раздосадованный, Амон уткнулся лбом в стенку и накрыл голову подушкой, чтобы не слышать шёпота Гуннара.

***
Следующие два дня прошли в мучительных размышлениях, но Амон не выдержал угрызений совести.
— Я должен извиниться перед тобой. И Гуннаром, — выпалил он. Они с Терьи снова засиделись в крохотной автобусной кухоньке, попивая пиво.
— Ты о чём?
— Я подслушал ваш разговор и… ну, тогда ночью… — Амон виновато опустил голову. — Я видел, как вы… Прости.
— О, — проговорил Терьи. — Всё-таки Гуннар был прав, что не все спали. Чёрт.
— Мне очень жаль, — Амон ощутил, как предательски начинают пылать щёки.
Терьи, помрачнев, откинулся на спинку дивана и глотнул из бутылки.
— Не извиняйся, — сказал он и вздохнул, — я сам виноват. Просто… я не понимаю! — он с силой ударил кулаком по столу. — Обычно, если люди любят друг друга, им плевать на условности. А я не могу ждать, это слишком тяжело. И вместо того, чтобы быть с ним, мне остаётся только трахаться с какими-то случайными парнями… Боже, поскорее бы уже закончить тур и махнуть в Копенгаген! Хотя бы там не придётся прятаться.
Он отставил пустую бутылку и поднялся.
— Ладно, я пойду, пожалуй. Не хочу думать об этом, — губы Терьи искривились в горькой усмешке. — И тебя своими проблемами грузить.
— Он боится показывать свои чувства, — вдруг вырвалось у Амона, — но когда-нибудь он наберётся смелости, и у вас всё будет хорошо.
— Надеюсь, я не состарюсь к этому времени, — хмыкнул Терьи, но глаза его потеплели.
Уходя, он потрепал Амона по затылку.

***
— Эти идиоты сказали, что у них наконец-то нашёлся свободный автобус с исправным кондиционером! За три дня до конца тура! — объявил Хери.
— Ну, хоть сколько-то побудем белыми людьми, — Гуннар засмеялся. — Мы же согласились, я надеюсь?
— Естественно!
Амон облегчённо вздохнул.
Наконец-то можно будет опустить полог.

@темы: слэш, Tyr

---

Клеймо

Название: Клеймо
Переводчик: [Росинка]
Бета: Heljareyga
Оригинал: With A Branded Skin by VodkaKeepsYouWarm; запрос на перевод отправлен
Размер: миди, 4102 слова в оригинале
Канон: Finntroll
Пейринг: Самули Понсимаа/Матиас Лилльмонс
Категория: слэш
Жанр: ангст
Рейтинг: NC-17
Предупреждения: насилие
Краткое содержание: «Волнуешься из-за своей роли в группе? Дай-ка я её тебе разъясню».
Примечание автора: события происходят в 2007 году, вскоре после того, как Матиас присоединился к группе в 2006. Описанное интервью можно посмотреть здесь

Будет весело, сказал Матиас сам себе, оглядевшись: замусоренные улицы заполнили металлисты — и музыканты, и их фанаты, — приехавшие на фестиваль. Этот фестиваль, довольно крупный, был первым для Матиаса с момента его прихода в Finntroll. Он сулил потрясающие впечатления, но что-то раздражало Матиаса. Мелочь, в общем, ничего особенного. По крайней мере, на взгляд остальных членов группы.
В первый день фестиваля к ним обратилась группа интервьюеров из компании, снимавшей малобюджетные фильмы. Они возникли из ниоткуда и вломились прямо к ним в автобус, но в итоге оказались вполне приятными ребятами. Режиссёр утверждал, что интервью будет абсолютно неформальным. Вопросы будут легкими, и группа сможет пить столько, сколько захочет, отвечая на них.
— Чем безумнее, тем лучше, — поощрял их режиссёр.
Музыканты согласились, возможность не ограничивать себя в выпивке обрадовала всех. Они устроились в автобусе, выпили, настроили инструменты, немного порепетировали, составили сет-лист для предстоящего выступления и выпили ещё. К вечеру, за час до интервью, все были в разной степени нетрезвы. Особенно старался Микаэль: он орал громче, чем обычно во время пьянок, стремительно теряя способность говорить по-английски. В общем-то, интервью прошло хорошо, и все веселились, рассказывая дурацкие истории, случавшиеся в турах, например, про то, как в дрова пьяный Микаэль уснул на кактусе, когда они были в Германии, и прочее в том же духе.
Но один вопрос всё испортил: Матиаса спросили, что он привнёс в группу как самый новый участник. Ещё не настолько пьяный, как остальные, Матиас не ответил сразу… И в этом была вся проблема. Ему надо было подумать. Он замолчал, не находя ответа. Что он привнёс в группу? Конечно, его позвали из-за голоса. Он был фронтменом, он гроулил на сцене и развлекал зрителей. И это было всё. Это мог делать любой вокалист. Это были основы. Все вокалисты Finntroll до него делали то же самое. Он не был исключением. Он не мог петь чистым вокалом, это за него делал Сами. Он не мог играть на инструменте. Он не писал тексты, хотя в любом случае он не смог бы писать так же хорошо, как Катла. У него пока ещё не было своего места в творческом процессе. Чёрт, он даже не мог сам себя разрисовать перед концертом! Это каждый раз делал Самули. Поэтому на вопрос «Что вы привнесли в группу?» у него не было ответа.
— Не знаю… Что я привношу? — сказал он и отшутился, чтобы заглушить горькое чувство понимания своей кажущейся бесполезности.
Никто не заметил его смущения. Остальные члены группы были порядочно навеселе. Они хохотали над ним, говоря, что он не привнёс ничего, кроме девушек, которые ходили за ним стаями из-за его привлекательной внешности. Вопрос разрешился улыбками и похлопываниями по спине, и интервью продолжилось. Но Матиас задумался.
Конечно, это сидело у него голове всё время, пока длился фестиваль. Он прилагал все усилия, чтобы ничего не выдать. Было не время и не место сомневаться в себе. Он — новый штатный вокалист Finntroll, и этого достаточно. По крайней мере, так он говорил себе, выходя на сцену.
Настала последняя ночь фестиваля. Finntroll не играли, так что все отправились насладиться выступлениями других групп. Матиас искал место, чтобы напиться, и в конце концов оказался в маленьком баре через несколько улиц от фестивальной площадки. Он выбрал столик в дальнем углу, заказал пива и больше не двинулся с места. Ему не хотелось ни с кем веселиться. Этот чёртов вопрос о ценности для группы не выходил у него из головы. Пришло время хорошенько напиться. Что угодно, лишь бы забыть, как один дурацкий вопрос мог так измотать его и лишить мотивации.
После огромного количества выпитого пива — он не в состоянии был считать, да и вообще, ему было всё равно, — в баре появился Самули. Очень злой Самули.
— Где ты, блядь, был?
Он почти рычал. Судя по голосу, он тоже был пьян, но выглядел намного трезвее Матиаса.
— Здесь и был, — Матиас посмотрел на него, нахмурив брови. — А что?
Самули закрыл глаза и сделал глубокий вдох.
— Ты забыл, да?
Матиас хотел спросить, что именно он забыл, но тут память внезапно вернулась к нему в водовороте пьяных мыслей. Они с Самули согласились дать тем ребятам ещё одно интервью, более подробное, про тексты, обложки и всё такое. Сегодня вечером.
— Ой, — сказал он, посмотрел на пиво, допил остатки и повернулся к Самули. — Я смогу… Эй, можно ещё одно? Спасибо! Я смогу отвечать на вопросы.
— Конечно, сможешь.
Самули закатил глаза на тот случай, если сарказм был недостаточно понятен. Матиас свирепо посмотрел на него. Самули вздохнул, но выдвинул соседний стул и сел рядом. Вечер обещал был долгим…

***
Катастрофа. Интервью оказалось просто катастрофой.
Одна из девушек, задававших вопросы, непременно хотела залезть на колени к Самули, и она была почти так же пьяна, как Матиас. Она даже не могла сидеть ровно. Она говорила невнятно, повторяла вопросы по три или четыре раза, не понимала ответы и говорила слишком громко. Последнее не облегчало Матиасу головной боли.
Он не мог уловить смысла вопросов. Он сидел с отсутствующим видом, время от времени «возвращаясь», чтобы вставить нелепый комментарий. Он постоянно повторял, что пьян — чаще, чем давал ответы. Он уронил стакан, потому что не увидел, где заканчивался стол, и разбил его. Несчастным людям в баре пришлось убрать осколки и принести ему ещё пива, о чём он попросил раз пятьдесят. В какой-то момент он вообще перестал разговаривать членораздельно, только показывал на пустой стакан. Господи, он выглядел алкоголиком. Перед камерой.
Самули пытался спасти интервью. Он держал девушку на коленях, старался ответить на максимальное количество вопросов и одновременно пил. Его английский был не вполне хорош, но он прилагал все усилия, чтобы отвечать серьёзно. Вопросы о прозвищах, его иллюстрациях, о том, как группа отмывается после концертов… И одновременно с каждой минутой зверел всё сильнее. Сначала он посмеивался над Матиасом или просто делал вид, что не замечает его выходок. Потом молча закатывал глаза. Но Матиас контролировал себя все хуже. Когда он пролил пиво на девушку, Самули забрал у него стакан. Когда Матиас разбил этот стакан, Самули извинился перед персоналом. Когда Матиас начал выпрашивать ещё пива, Самули шлепнул его по рукам и наградил таким взглядом, от которого унялся бы кто угодно. К сожалению, на Матиаса это не подействовало.
— Можно принести ещё… Я, кажется, уронил… — бормотал Матиас, указывая на лужу пива и осколки.
— Хватит. Давай отвечать на вопросы.
— Можно принести е…
— Нет. У нас сейчас интервью.
— Но я хочу…
— Заткнись.
Но и это не помогло. Когда Матиас перевернул стул у соседнего столика, Самули был уже готов взорваться. Кто-то из персонала поднял стул и поставил его на место, но Самули это не успокоило. Пока он пытался нормально ответить на вопрос о своих работах и творческом процессе, Матиас продолжал ныть о том, что ему всё ещё не принесли пиво…

***
К счастью, бар начал закрываться, и всех любезно попросили уйти до того, как Самули потерял терпение, а Матиас разгромил зал. Интервью на этом закончилось, и к лучшему. На улице возле бара интервьюеры поблагодарили их за уделённое время и отснятый материал и направились к фестивальной площадке. Матиас пошёл было в ту же сторону, но Самули не собирался его отпускать. Только не после такого спектакля.
Как только они остались одни, Самули схватил Матиаса за волосы и дёрнул назад. Резко. Матиас поморщился. Его руки метнулись к пальцам Самули в попытке ослабить хватку.
— Какого чёрта! — прошипел он, но тщетно.
Самули за волосы втянул его в маленький переулок сбоку от здания, пустой и неосвещённый. Матиас сопротивлялся. Он был настолько пьян, что едва держался на ногах и чуть не упал, но Самули продолжал тащить его за волосы. На глазах Матиаса выступили слёзы.
— Отпусти меня! — взвизгнул он, пытаясь встать прямо.
Самули поцокал языком. Когда они зашли в переулок достаточно далеко, он отпустил волосы Матиаса, но тут же яростно толкнул его к старой кирпичной стене позади них. Матиас ударился головой, и мир вокруг начал вращаться. Он задержал дыхание и прикусил губу, преодолевая головокружение. Самули не дал ему прийти в себя, по-прежнему крепко прижимая его к стене за плечи.
— Посмотри на меня.
Матиас едва услышал его. Прикрыв глаза, он пытался дышать глубоко, давя подступающую тошноту. Самули не собирался оставлять его в покое.
— С меня хватит, — с этими словами Самули отвесил ему пощечину.
Размашисто, с силой, так, что голова Матиаса мотнулась вбок. Матиас, ошеломленный, раскрыл глаза. Он медленно повернул голову и посмотрел на Самули. Глаза Самули полыхали гневом. В них была тьма, которой Матиас прежде не видел. Конечно, он знал, что его коллега по группе вспыльчив, но это было что-то совсем другое.
— Хорошо повеселился? — угрожающе спросил Самули.
Матиас не ответил, но почему-то ясно понял, что отвести сейчас глаза будет большой ошибкой.
— О чём ты вообще думал? Ты хоть понимаешь, что натворил?
Молчание. Самули низко зарычал. Матиас почти опустил взгляд.
— Ты вёл себя как полный идиот. Перед камерой, твою мать. Это интервью будет в интернете, журнале и на ебаном DVD. Ты выставил меня на посмешище. Ты всю группу выставил на посмешище. Ты…
Матиас не мог больше этого выносить, ему просто необходимо было заставить Самули отойти хотя бы на шаг, поэтому он не придумал ничего лучше, чем плюнуть ему в лицо в надежде, что Самули это ошеломит. Он не собирался соглашаться с его обвинениями. Ещё одна пощёчина обожгла ему щёку в ответ. Сильнее, чем первая. Она отрезвила его и слегка развеяла туман в сознании.
— Отъебись, Самули. Следи лучше за с… кх-х-х!
Пальцы Самули впились ему в шею прямо под подбородком и рванули вверх, так, что его пятки чуть оторвались от земли. Матиас попытался вдохнуть, но воздух застрял в горле. Пальцы у Самули были длинные, они обхватывали шею Матиаса и доставали кончиками до стены.
— Не дерзи мне, — давление усилилось. — Никогда.
Матиас издал отчаянный хрип, но безуспешно. Самули только еще сильнее сдавил его горло на несколько секунд, прежде чем ослабить хватку. Пятки Матиаса ударились о землю, и он чуть не упал вперёд, кашляя, но Самули снова толкнул его к стене.
— Не спорь со мной. Лучше запомни это, если хочешь остаться в группе.
Опустив голову, Матиас прохрипел «ладно», только чтобы тот успокоился. Самули снова сжал руки на его шее, большим пальцем приподнял его подбородок и заставил посмотреть в глаза.
— Ты был сам не свой в последние дни. Мы заметили. Мы же не идиоты. Волнуешься из-за своей роли в группе? Дай-ка я тебе её разъясню, — с каждым словом голос Самули становился всё мрачнее и мрачнее. — Ты просто хорошенькое личико, ничего больше. Вот и весь твой вклад. Твоя обязанность — делать так, чтобы мы выглядели хорошо. Ты затыкаешься, выходишь на сцену, снимаешь майку, поёшь несколько песен и добываешь нам новых фанатов, вот и всё. Ты меня понял?
Матиас было открыл рот, чтобы возразить, но не смог издать ни звука. Слова Самули ударили его в самое больное место, они подтверждали то, чего он боялся. Не то чтобы он считал, что Хенри и остальные выбрали его только из-за внешности, но всё же… Он думал и думал, но, казалось, ему действительно было больше нечего предложить. А сказанное Самули сделало это реальным и неопровержимым.
Вызов исчез из его глаз. Должно быть, капитуляция отразилась у него на лице, потому что Самули усмехнулся:
— Вот так. Этот взгляд проигравшего. Вот так ты и должен воспринимать свое положение. Я не хочу больше видеть дерзкую сучку.
Он казался вполне довольным. Его пальцы слегка ослабили хватку. Он телом прижал Матиаса к стене. Матиас хотел оттолкнуть его, но Самули показал ему: это не поможет.
Одно было ясно: Матиас страстно желал остаться в группе. Finntroll был самым крупным проектом, в котором он когда-либо участвовал. Роль фронтмена была шансом, который он не хотел упускать. Когда Самули придвинулся ещё ближе, и его дыхание защекотало ему шею, Матиас почувствовал, как по телу поползли мурашки. Его инстинкты подсказывали ударить Самули в живот и бежать. Его разум не разделял такого желания и требовал остаться на месте. Что, если Самули попытается убедить остальных выгнать его, если он сейчас окажет сопротивление?
Словно прочитав его мысли, Самули снова заговорил:
— Тебе придётся научиться приносить пользу и удовлетворять нас, удовлетворять меня, если хочешь остаться в группе. Понятно?
Матиас слабо кивнул, пристально глядя в землю. Самули усмехнулся, его губы почти касались шеи Матиаса. Матиас буквально физически чувствовал его усмешку. Он попытался отстраниться от прикосновения.
— А сейчас, — Самули говорил, почти уткнувшись ему в шею, — давай попробуем удовлетворить меня, а? Тебе предстоит много работы, если хочешь получить прощение. Это было отвратительное интервью…
Он чуть отошёл от Матиаса. Матиас тревожно посмотрел на него, как будто знал, что сейчас произойдёт.
— Нет, — прошептал он.
Самули снова схватил его за шею. Матиас вздрогнул и отступил к стене так далеко, насколько мог. Он ждал какого-нибудь промаха Самули, чтобы вырваться и убежать обратно на фестивальную площадку, но всё было напрасно. Самули, кажется, хорошо знал, как действовать в таких ситуациях. Он внимательно следил за каждым его движением. Ни единого шанса сбежать.
— Самули, пожалуйста. Ты зашел слишком далеко.
— Вовсе нет. Просто у меня свои способы донесения посланий.
Прежде чем Матиас успел увернуться, Самули снова вцепился ему в волосы, близко к коже. Крепко зажмурив один глаз, Матиас стиснул зубы.
— Я понял! — его голос стал высоким и испуганным. — Про интервью и пьянку, я всё понял. Я больше не буду, только...
Самули вздохнул.
— Всё говоришь и говоришь. Никак не можешь заткнуться. Что ж, пришло время найти твоему прелестному ротику лучшее применение.
С этими словами Самули толкнул Матиаса на землю. Матиас сопротивлялся, всё сильнее осознавая опасность. Не настроенный слушать, Самули пнул его в голень. Матиас ощутил, как боль прошила тело, словно электрический заряд, и колени у него подогнулись. Он рухнул на землю, прерывисто дыша. Самули свободной рукой принялся расстегивать ремень.
— Нет… — умолял Матиас. Самули расстегнул пуговицы на штанах.
— Не здесь… — попробовал он снова.
Самули расстегнул молнию, широко ухмыляясь:
— Тогда постарайся не шуметь. Ты же не хочешь, чтобы люди на улице услышали тебя и пришли сюда посмотреть, в чём дело, не правда ли?
Матиас всхлипнул. Пальцы Самули больно держали его за волосы. Спустив штаны, Самули высвободил из трусов твердеющий член. Матиас смотрел на него в нерешительности, удивляясь, что могло его так завести. Злость? Насилие? Его сопротивление? Он понял, что начал бояться сотоварища по группе.
— Ну, давай же, — поторапливал Самули, но Матиас, невзирая на боль, изо всех сил пытался отвернуться.
Самули снова вздохнул. Матиас мог быть такой скотиной, если хотел. Плохо, что он был не настроен на развлечения. Наклонившись над Матиасом, Самули потянулся к его шее и в этот раз не дал ему возможности увернуться. Он сжал его горло ещё сильнее, уже не пытаясь сдерживаться. Как он и рассчитывал, Матиас принялся бешено сопротивляться и, когда инстинкты одолели разум, открыл рот, глотая воздух. Крепко удерживая его голову на месте, Самули толкнулся ему в рот.
— М-м-м!
Матиас забился, пытаясь высвободиться. Самули прикусил нижнюю губу, глядя на него: такой отчаянный, такой возмущенный. Определённо, ему это идёт. Самули решил сменить гнев на милость и снова позволить ему вздохнуть. Матиас сглотнул, пытаясь вдохнуть, его губы трепетали вокруг члена Самули. Тот ухмыльнулся. Запустив руку в его волосы, он задал ритм, грубо, нетерпеливо. Он слышал протестующее мычание, но ему было плевать. Он весь сконцентрировался на ощущениях. Неплохо, но Матиас был неуклюж.
— Я знаю, ты можешь лучше, — прошептал Самули, но сорвался на злобное шипение, когда Матиас попытался его укусить. Самули рванул голову Матиаса назад и ударил его. Ещё. И ещё — до тех пор, пока Матиас наконец не застонал от боли и не взмолился о пощаде. Самули вздрогнул от наслаждения. Он хотел ударить Матиаса ещё раз, но передумал: не стоит слишком зверствовать в самом начале игры.
— Последний шанс, — сказал он, замахиваясь. — Глупо терять место в группе из-за одного отсоса. Надеюсь, ты с этим согласен.
В глазах Матиаса отразилась внутренняя борьба. Стыд, желание быть принятым, унижение от запоротого интервью, стремление быть полезным группе, быть нужным… Он приоткрыл губы.
— Вот так-то лучше, — промурлыкал Самули и снова толкнулся ему в рот, не чувствуя сопротивления.
Он опять задал ритм, поначалу более медленный, потому что Матиас наконец-то поддался и уже сам работал языком, вылизывая член по всей длине, пока Самули двигался туда-обратно. О да, гораздо лучше. Самули ускорил темп и толкнул Матиаса ещё ближе к стене. Тот потерял равновесие и вынужден был ухватить Самули за штаны, чтобы не упасть. А Самули продолжал самозабвенно трахать его в рот, с каждым толчком проникая всё глубже. Матиас задыхался. Крепко зажмурив слезящиеся глаза, он сосредоточился на том, чтобы сдержать рвотные позывы. Он совсем не привык к такому обращению. Всхлипывая, он чувствовал, как член пульсирует у него во рту. Это слабое сопротивление невероятно заводило Самули. Он откинул голову назад, длинные волосы покачивались в такт каждому движению. На мгновение он забыл обо всём, сосредоточившись на том, как вздрагивала и сжималась вокруг его члена глотка Матиаса. Он рычал от наслаждения, чувствуя приближение оргазма. Матиас стонал, его затылок бился о стену при каждом толчке. Он чувствовал, что Самули вот-вот кончит.
— Глотай, — услышал он хриплый рык и приготовился к худшему.
Самули кончил ему в рот с низким, долгим, полным наслаждения стоном. Матиас изо всех сил старался не давиться. Когда Самули вытащил член из его рта, он крепко обхватил ствол губами и послушно проглотил всё, что смог. Он был полностью раздавлен. Самули вздернул его на ноги, теперь уже за воротник майки, и поднёс руку к его лицу. Матиас вздрогнул, ожидая очередного удара, но Самули только вытер остатки спермы с его губ. Матиас посмотрел ему в глаза: темнота почти ушла, теперь они казались слегка остекленевшими, как бывает после сильного оргазма.
— Ну что, не так уж плохо.
Губы Самули искривились в лёгкой усмешке, и он чуть пригладил Матиасу волосы. Ни весь остальной мир, ни тем более фанаты не должны знать, что только что приключилось.
— Вот так тебя буду использовать я. А как тебя будет использовать группа, мы ещё посмотрим.
На Матиаса словно вылили бочку холодной воды. Он понял, что Самули имел в виду с самого начала, и дернул головой, уклоняясь от его прикосновения.
— Ладно, ладно. Давай сам. Хоть приведи себя в порядок.
Самули отступил на шаг, демонстративно выставив перед собой ладони, и принялся натягивать штаны. Матиас послушался и дрожащими руками начал распутывать волосы. Как его будет использовать группа… Но ведь Хенри и остальные не могли знать о методах Самули, правда?
— Я всем расскажу… — прошептал Матиас. Это было его последнее оружие.
Самули на секунду замер с ремнём в руке. А затем оглушительно расхохотался и застегнул пряжку:
— Ну попробуй. Давай, скажи им, и посмотрим, что будет.
Он беззаботно усмехнулся. И тогда Матиас понял. Правда обрушилась на него со всей силой: Самули поступал так всегда, или, во всяком случае, так часто, что остальные члены Finntroll этому уже не удивлялись. Если они и не были с ним согласны, то уж точно не противостояли ему. Матиас не знал, что из этого хуже.
Наконец Самули решил, что они оба выглядят достаточно прилично, и направился к выходу из переулка. Потрясенному Матиасу ничего не оставалось, как последовать за ним. Он не мог найти выхода из этой новой реальности, как ни старался. И он ненавидел её.

@темы: слэш, перевод, Finntroll

---

Творческий беспорядок

Название: Творческий беспорядок
Автор: [Росинка]
Бета: Heljareyga
Размер: миди, 4385 слов
Канон: Finntroll
Пейринг: Самули «Skrymer» Понсимаа/Матиас «Vreth» Лилльмонс
Категория: слэш
Жанр: повседневность
Рейтинг: PG
Краткое содержание: чем может обернуться помощь с гримом
Примечание: история знакомства и прихода в группу основана на рассказе Матиаса, всё остальное — авторские фантазии

— Так-так… — задумчиво протянул Хенри, открывая бутылку пива. — Значит, опять поиски… Ладно. Ну, у кого-нибудь есть идеи, где нам раздобыть нового вокалиста?
Стояла середина февраля, и Finntroll предавались заслуженному отдыху. Во-первых, они не так давно вернулись из Северной Америки, где успешно откатали небольшой тур, а во-вторых, уладили все разногласия с предыдущим вокалистом: он, наконец, уволился. Сколько на это было потрачено нервов, времени и алкоголя, вспоминать не хотел никто. Сейчас они вшестером собрались в репетиционной, чтобы обсудить дальнейшую судьбу группы.
— Надеюсь, нам повезёт, — вздохнул Микаэль. — Потому что голос голосом, но ещё одного такого козла мы не выдержим.
Все молча согласились.
— Но он хотя бы отработал все запланированные концерты и оставил нам время подготовиться к фестивалям, — заметил Самули и выпустил в воздух колечко дыма, вертя сигарету в пальцах.
— Очень благородно с его стороны, — буркнул Алекси, подумал и тоже потянулся за пивом. — Мы не заслужили такой чести.
Проблему с новым вокалистом следовало решать как можно скорее: три месяца пролетят очень быстро, и за это время нужно отрепетировать весь старый материал, а самое главное — сработаться с новым человеком.
— Я так понимаю, никого на примете у нас нет? — спросил Хенри. Музыканты переглянулись и помотали головами.
— Значит, надо звонить Катле, — решил он.
Катла, в миру Ян Ямсен, был первым вокалистом Finntroll. Он потерял возможность петь из-за опухоли на голосовых связках, но по-прежнему писал лирику и работал идейным вдохновителем группы.
Хенри достал телефон и набрал номер Яна, затем включив громкую связь. Группа замерла в ожидании. Спустя минуту Ян наконец снял трубку. На вопрос, знает ли он кого-нибудь подходящего на вакантное место вокалиста, после короткой паузы последовало твёрдое «да».
— Кто? — группа жаждала подробностей.
— Мы учились в одной школе, — начал рассказывать Ян. — Помню, что столкнулся с ним на какой-то репетиции очередного праздника. Мы обсудили, какое дерьмо придётся петь и слушать, потом выяснили, что любим одну и ту же музыку, и вроде как сдружились. Ну, на концерты иногда вместе ходили и всё такое… И, если я не ошибаюсь, он уже тогда где-то пел, причём весьма неплохо.
— Отлично, — Хенри довольно потёр руки.
— Сделаю пару звонков в Якобстад, наведу справки и перезвоню, — с этими словами Ян отключился.
В комнате тут же поднялся шум:
— Хоть бы нашёлся парень.
— Да уж, интересно будет его послушать. Если он уже тогда хорошо пел, нам может реально повезти…
— Но нельзя же только на нём зацикливаться, будто кроме него вокалистов нет!
— А я доверяю Катле. Раз он сказал, что парень хорошо поёт, значит, он реально хорошо поёт!
И так далее, и так далее.
Через пятнадцать минут телефон ожил. Музыканты сгорали от нетерпения:
— Ну что, нашёлся?
— Записывайте: Матиас Лилльмонс, группа Twilight Moon, — диктовал Ян. Хенри лихорадочно строчил на мятом чеке из супермаркета.
— Будут выступать в Якобстаде в эту субботу. Восемь вечера, клуб Jeppis.
— Ну, есть желающие съездить в Пиетарсаари (шведское и финское название одного города; группа использует финское, Ян — шведское по причине своего происхождения) за нашим, скорее всего, новым вокалистом?
Повисло молчание: все посмотрели на Самули.
— Ладно, ладно, — наконец согласился он. — Я уже сто раз слышал, что замечательно разбираюсь в людях и умею налаживать контакт, так что… Но половину бензина оплачиваете вы, я не хочу трястись в автобусе десять часов!

***
После некоторых колебаний Самули запихнул в багажник упаковку пива. А вдруг пригодится, подумал он: налаживать контакты можно по-разному. В качестве представления группы потенциальному вокалисту он захватил первый альбом Троллей — «Midnattens Widunder». Стоило, конечно, взять и другие два, но диски в домашнем творческом беспорядке куда-то подевались, так что Самули решил не тратить время зря: его ждали без малого пятьсот километров дороги.
Машина плавно вписывалась в повороты. Замёрзшие озёра постепенно исчезали позади: он приближался к региону Остроботния, который выходил к берегу Финского залива, и откуда рукой, точнее, паромом было подать до Швеции.
Интересно, каким окажется этот человек, их возможный новый вокалист? Самули попытался представить его, но быстро бросил это занятие. Ни к чему, всё равно он увидит его уже совсем скоро.
Пиетарсаари был очень небольшим городком, не лишённым, однако, изящества и очарования. Но первым делом в глаза Самули бросились указатели и вывески: на них определённо преобладал шведский язык. На улице тоже чаще звучал шведский. В кафе, где он решил взять какой-нибудь еды, девушка за стойкой поняла его финский, хотя и не без труда.
Самули купил кофе и сэндвич и вышел на набережную. Летом здесь точно намного красивее, думал он, прогуливаясь мимо пришвартованных кораблей и наблюдая, как в тёмной воде, кое-где свободной ото льдин, играют отражения жёлтых и оранжевых огней. Уже стемнело и сильно похолодало, когда он, наконец, вернулся обратно к машине и поехал в клуб.
«Jeppis» оказался довольно приятным местом. Устроившись у бара и взяв пива, предусмотрительно безалкогольного, Самули позволил себе расслабиться. Фанатов перед сценой толпилось немного, но пришли явно самые преданные: некоторые даже были одеты в самодельные футболки с замысловатым логотипом Twilight Moon, напоминавшим какую-то крылатую тварь. Такой же логотип был и на заднике.
Наконец свет в зале погас, и под аплодисменты группа вышла на сцену. Увидев, кто из музыкантов подошёл к микрофонной стойке, Самули чуть не поперхнулся.
Вокалист был невысоким и худым настолько, что выглядел не старше восемнадцати. Самули, в общем, тоже не мог похвастать наличием мышц, но эти тонкие руки и узкие плечи привели его в замешательство. Время от времени вокалист отбрасывал с лица длинные, чуть ли не до талии, волосы, и тогда становилось видно его лицо, тоже словно принадлежавшее подростку. При всей своей субтильности рычал он, однако, весьма впечатляюще: слов было не разобрать, и в данном случае это означало, что он справлялся со своими обязанностями хорошо.
Самули внимательно слушал, но музыка его, по правде говоря, не впечатлила: Twilight Moon играли довольно заурядный блэк. Не плохой, вовсе нет, но не особенно оригинальный. Но вот вокал… Ян был прав, говоря, что у парня есть способности. Кажется, FInntroll крупно повезло. При условии, конечно, что он согласится.
Выступление Twilight Moon продлилось чуть меньше часа. Поблагодарив фанатов и попрощавшись, музыканты исчезли за кулисами. Самули терпеливо ждал, наблюдая за привычной вознёй техников на сцене.
Минут через двадцать в толпе мелькнуло знакомое лицо, и вокалист облокотился на стойку рядом с Самули, заказав тёмное пиво. В косухе он выглядел посолиднее, но Самули на месте бармена всё равно попросил бы его показать паспорт. Впрочем, они с барменом оказались знакомы: тот без лишних вопросов налил ему пива и поздравил с хорошо отыгранным концертом.
— Матиас Лилльмонс, верно? — обратился к вокалисту Самули.
— Да, — ответил тот, отпив из стакана. — А в чём дело?
— Меня зовут Самули Понсимаа, я из группы Finntroll, и мы сейчас ищем нового вокалиста. Ты не хотел бы петь с нами? — спросил он по-фински.
Заметив, что Матиас нахмурился, явно не полностью уловив суть фразы, Самули мысленно чертыхнулся и повторил то же самое на английском
— О, спасибо, так гораздо проще, — Матиас смущённо улыбнулся. — А что вы играете?
— Эм-м-м, а ты нас не знаешь? — поразился глубине финско-шведской глубинки Самули. Нет, ну они, конечно, не Nightwish, чтобы собирать стадионы, но всё-таки… Обидно, чёрт побери!
Матиас по-прежнему ждал ответа.
— Фолк-блэк, наверное. Ненавижу эти ярлыки, — он вздохнул. Но в голубых глазах Матиаса загорелся интерес:
— У тебя нет с собой диска или кассеты? Хочу послушать.
— В машине остался, — Самули мотнул головой в сторону выхода.
— В машине? Тогда предлагаю поехать ко мне, тут недалеко. Хотя тут вообще всё недалеко… — Матиас снова улыбнулся. — Послушаю, а ты расскажешь о группе поподробнее.
— Идёт. Допивай.
Самули подумал, что ему определённо нравится такое отношение к делу, и упаковка пива наверняка сегодня послужит налаживанию контактов.

***
Они поднялись по узкой лестнице на второй этаж. Матиас приложил палец к губам, указывая на одну из соседних квартир, и прошептал:
— Эта старая дама очень не любит шум…
Он принялся шарить по карманам. Самули услышал шуршание и позвякивание мелочи. Матиас вполголоса ругнулся, и, наконец, в темноте блеснула цепочка с ключами.
— Заходи, — Матиас отпер дверь, пропуская Самули с заветной упаковкой пива вперёд. Щёлкнул выключатель, и Самули увидел, что они стояли в тесном коридорчике, который вёл в единственную крохотную комнату. Сбоку было ещё две двери: вероятно, кухня и ванная.
Они разулись и кинули куртки на одинокую табуретку. Матиас, сжимая диск в руке, исчез в комнате. До Самули донеслось лихорадочное щёлканье кнопками, а потом зазвучало знакомое вступление. Взяв пиво, он прошёл в комнату следом за её хозяином.
— Спасибо, — Матиас принял банку из его рук и уселся поудобнее на маленьком диване с порядком ободранной обшивкой. — Располагайся.
Самули сел рядом и огляделся. Собственно, оглядываться было некуда: почти всё пространство комнаты занимали диван, шкаф и столик в углу, на котором высились проигрыватель и стопка дисков. Судя по тем, которые Самули узнал, у Матиаса был неплохой вкус в блэке. Возле окна стояли усилитель и бас-гитара, прислонённая к стене.
Пока они слушали альбом, Самули искоса наблюдал за Матиасом. Сначала тот сидел спокойно, потом принялся барабанить пальцами по подлокотнику и покачивать головой в такт, сосредоточенно прикусив губу и нахмурив брови. Про пиво в руке он, кажется, благополучно забыл и на проигрыше в «Vatteanda» не выдержал:
— Блин, это потрясающе!
Они дослушали диск до конца. Матиас с горящими глазами сказал:
— Я понимаю, что вы, возможно, найдёте вокалиста лучше меня, но если что, я согласен петь у вас!
Самули незаметно усмехнулся: Матиас уже практически получил место в группе, но пока не следовало ему об этом говорить.
— Да, конечно, мы учтём это, — ответил он, стараясь спрятать ухмылку.
Матиас тем временем принялся листать буклет и читать тексты.
— Король троллей, значит... Необычно. А вы сами придумали его историю, или это просто малоизвестная легенда? — спросил он с искренним интересом, допив, наконец, своё пиво.
Самули взял новую банку и принялся рассказывать, как в результате попойки в лесном домике у основателей группы родилась идея о Ривфадере. Вопрос следовал за вопросом, потом они постепенно перешли на какие-то отвлеченные темы, потом Матиас предложил заказать пиццу, а потом Самули заметил, что пива у них почти не осталось.
— Подожди-подожди, ты сказал, что приехал из Хельсинки? — невнятно спросил Матиас с набитым ртом.
Самули молча кивнул.
— Но зачем было тащиться в такую даль?
— Личный… — он икнул, — контакт. После того, как выяснилось, что наш вокалист как человек полное дерьмо… Не-е-ет, уж лучше проверить. Составить, так сказать, впечатление. Да, кстати, тут где-нибудь рядом есть отель?
Матиас фыркнул, чуть не облившись пивом:
— Отель? Оставайся у меня, утром поедешь обратно. Я могу лечь на пол на матрасе, а тебе уступлю диван. Как гостю.
Самули посмотрел на диван, потом на себя, потом снова на диван, что-то прикинул и сказал:
— Знаешь, давай лучше я на полу. Но за предложение спасибо, честно.
Матиас недоуменно уставился на него, а потом сообразил: после ночи на диване Самули, чей рост приближался к двум метрам, проснулся бы в форме буквы «z».
Они посмотрели друг на друга и расхохотались.

***
Утро оказалось почти добрым, а умывание холодной водой и огромная чашка кофе окончательно вернули Самули в состояние бодрости.
Матиас вышел проводить его к машине.
— Я позвоню, — сказал Самули, когда они пожали друг другу руки. — В любом случае.
— Удачи с поисками, — серьёзно сказал Матиас. И вдруг спохватился: — Чёрт, ты забыл диск!
— Забирай, — Самули махнул рукой.
— О, спасибо! Ну… — Матиас опустил глаза, — возможно, ещё увидимся?
— Возможно. Удачи, — Самули сел за руль и через десять минут был уже на шоссе.
Прошло меньше получаса с того момента, как он выехал из Пиетарсаари, когда ему позвонил Микаэль. Судя по звукам, с ним была вся группа.
— Ну как он, скажи? — выпалил он вместо приветствия.
— Я за рулём!
— Ну хоть два сло…
— Я за рулём, — повторил Самули и положил трубку, посмеиваясь. Ничего, не умрут от любопытства!
Он включил радио и начал подпевать. Настроение у него было замечательное, а пятьсот километров обратной дороги казались приятным путешествием.

***
Пять человек с нетерпением ждали, пока Самули разденется и пройдёт внутрь, чтобы тут же накинуться на него с одним-единственным вопросом:
— Ну?!
Выдержав театральную паузу, Самули молча поднял большой палец вверх. В комнате мгновенно поднялся радостный гомон:
— Ура!
— Я знал! Я знал это!
— Катла был прав, ха-ха!
Со всех сторон на него посыпались одобрительные похлопывания по спине и плечам, и Микаэль его порывисто обнял, попутно прихватив ещё пару человек в свои медвежьи объятия. Самули поморщился: финские тролли иногда бывали чересчур шумными.
— Ну, хватит, хватит уже, — вздохнул он, освобождаясь из кучи-малы. — Как будто это я ваш новый вокалист…. Когда будем ему звонить, кстати?
Важный вопрос вернул всем серьёзный настрой.
— Дня через два, думаю, — протянул Хенри задумчиво. — Мы же якобы других вокалистов пробуем, так что лучше не торопиться.
Самули кивнул.
— Ладно. А теперь поеду-ка я спать, пожалуй…

***
Через два дня они собрались снова.
— Звони, — сказал Микаэль.
Самули достал телефон, нашёл нужную строчку в списке контактов и нажал на кнопку. Группа замерла, слушая гудки.
— Да? — ответил знакомый голос.
— Это Самули из Finntroll.
— А, привет!
— Не отвлекаю?
— Нет, всё в порядке, говори.
— Когда ты сможешь приехать?
На том конце повисло молчание.
— Постой, то есть ты хочешь сказать, что… — медленно проговорил Матиас. Самули тут же представилось его удивлённое лицо.
— Ну да, ты принят, — сказал он. — В группе поверили моим словам, когда я рассказал про тебя, так что на фоне остальных… В общем, ждём тебя в Хельсинки!
— Чёрт. Чёрт! Я очень хочу приехать поскорее, но… — Матиас внезапно замялся. — В общем, у меня сейчас почти нет денег. И, кажется, едва ли предвидится в ближайшее время…
— Мы оплатим тебе билет. Пусть это будет подарком в честь вступления в группу, — сказал Самули, не раздумывая.
— Серьёзно?
— Да. Если я правильно помню, ближайший поезд до Хельсинки отправляется сегодня в шесть вечера, и таким образом, ты будешь у нас в районе одиннадцати… Успеешь собраться?
— Да, конечно,— взволнованно ответил Матиас.
— Вот и замечательно.
Они договорились о месте встречи на вокзале, потом Матиас продиктовал ему номер своей карты, чтобы получить деньги на билет, и попрощался.
— Меньше чем через двенадцать часов он будет у нас, — сказал Самули. — Я его встречу.
— Ага, значит, у нас есть чуть меньше двенадцати часов, чтобы закупиться всем необходимым… — радостно потёр руки Сами.
— Звони Катле, он же ещё не знает! — Микаэль толкнул Хенри в бок. Тот просиял и бросился за своим телефоном.
— Я в магазин, кто со мной? — спросил Сами уже из коридора, одеваясь.
— Я, — сказал Самули. Он собирался лично проследить, чтобы в сегодняшнем алкогольном меню было побольше тёмного пива.

***
Слегка сутулую худую фигуру в чёрной куртке и с большим рюкзаком за плечами Самули увидел сразу. Матиас казался уставшим, но стоило ему очутиться в машине, как вся сонливость мигом с него слетела. Он активно размахивал руками и вообще едва мог усидеть на месте. Самули успел выслушать, как он уволился с работы практически сразу же после того, как положил трубку:
— Давно хотел это сделать, а тут такой повод подвернулся, — его лицо озарила счастливая улыбка ребёнка, нашедшего под ёлкой желанный подарок.
До репетиционной по пустым улицам они добрались быстро.
— Заходи, — Самули распахнул дверь.
Группа высыпала в коридор. Матиас засмущался под любопытными взглядами, но руки всем пожал твёрдо и уверенно. Яна он сначала не узнал, но когда узнал и понял, благодаря кому оказался здесь, то крепко обнял.
— Да-а-а, давненько мы не виделись, — улыбнулся Ян.
Познакомившись, они переместились в комнату, где уже стояла наготове целая батарея бутылок. Каждый выбрал себе напиток по вкусу, и все расселись на диванах и креслах.
— За нового вокалиста!
— И за то, что мы нашли его так быстро!
Они громко чокнулись бутылками и стаканами.
Самули предупредил заранее, чтобы разговоры сегодня шли исключительно на английском: пусть Матиас не думает, что они говорят о нём за его спиной.
Микаэль покровительственно хлопнул Матиаса по плечу:
— Не волнуйся, поживёшь с нами недельку и сразу заговоришь на финском! Исключительно в литературном варианте, разумеется, — он расхохотался.
Празднование постепенно набирало обороты. Как Самули и думал, Матиас отдавал предпочтение тёмному пиву.
— Я, кстати, выучил тексты с «Midnattens Widunder», — сказал он.
— Молодец, завтра выдадим тебе остальные, — одобрил Хенри.
— Остальные? — Матиас широко открыл глаза.
— Ну да.
Хенри осторожно поинтересовался:
— Ты ведь в курсе, что у нас есть и другие альбомы?
— М-м-м… — потупился Матиас. Хенри посмотрел на Самули:
— Подожди, ты что, дал ему только «Midnattens…» послушать и не сказал, что у нас есть ещё два альбома?
— Я диски не нашёл, а потом, не знаю, как-то забыл о них, — Самули развёл руками.
— Вот же… тролль безмозглый, — посмеиваясь, Хенри встал с дивана, направился к стоявшему в углу проигрывателю и включил «Nattfödd».
При виде Матиаса, на лице которого снова отразилось бесконечное удивление, вся группа в буквальном смысле сползла на пол. В комнате грянул оглушительный хохот.
— Мы тебя удивили, я гляжу, — выдохнув, Алекси вытер слёзы.
— Просто это… очень отличается от первого альбома… — сглотнул Матиас. — Я ожидал, что блэка будет больше. Но мне нравится, очень даже!
— Отлично, продолжаем вечеринку! — радостно объявил Сами. — Кто хочет водки?

***
Самули потом ещё долго вспоминал этот вечер. Атмосфера царила самая что ни на есть доброжелательная, все были милы и вежливы — настолько, насколько могли быть милы и вежливы выпившие тролли. Матиас, как Самули и думал, поначалу нервничал, но потом расслабился и понял: ему здесь по-настоящему рады. Его попросили немного рассказать о себе, что он с удовольствием сделал, и все сильно удивились, узнав, что ему двадцать три: всех обманула его худоба.
Решили, что Матиас пока что будет жить у Самули. Самули нисколько не возражал, а Матиас так вообще был счастлив: одному не так сложно осваивать новое место и практически новый язык. Микаэль сказал, что у него тоже есть свободное место, но потом покачал головой («Импринтинг, чего уж там!») и сдался.
На репетициях, начиная с самой первой, всё шло довольно гладко. Матиас быстро выучил тексты, и им оставалось только окончательно сыграться и спеться, что они легко успели за три месяца.
Самули, однако, за три месяца успел больше, чем остальные.
Во-первых, он много помогал Матиасу с финским. Конфузы, конечно, всё равно возникали — в основном, из-за произношения, — но уровень «заказать еду в Макдональдсе» был успешно пройден.
Во-вторых, он добросовестно показал ему Хельсинки, так что теперь можно было не опасаться, что Матиас где-нибудь заблудится.
А в-третьих, он благополучно влюбился в него.
Самули даже не заметил этого: всё случилось как-то само собой. Сначала это было вполне естественное желание как-то помочь и поддержать, потом появилась привязанность, и вот теперь его наполняла странная нежность. Самули было смешно и даже неловко, но дело обстояло именно так: он влюбился в Матиаса и не видел смысла этого отрицать.
У Самули имелся опыт подобных отношений, но ничего серьёзного у него так и не вышло. С одним он попросту не сошёлся характерами, второй бесился, что его часто не бывает дома… На какое-то время Самули вообще решил избегать любых связей, рискующих продлиться дольше одной ночи. И вот сейчас в его жизни появился Матиас, и Самули чувствовал: это что-то совершенно другое.
Тем временем приближался горячий сезон летних фестивалей, и первое выступление должно было состояться уже послезавтра. Пока что это была родная Финляндия, но на очереди стояли и Италия, и Испания, и Германия с её поистине легендарным «Вакеном».
Они находились в репетиционной, проверяя инструменты и оборудование перед тем, как всё упаковать. Хенри сидел за компьютером: нужно было вывесить расписание грядущих концертов и объявление о новом члене группы. Внезапно он громко выругался и повернулся к Матиасу:
— Мы забыли придумать тебе прозвище!
— О господи, — выдохнул Матиас. — Прозвище? Не знаю даже, у меня никогда не было прозвищ.
Хенри на миг задумался, а потом его осенило:
— Звони Катле.
Оказалось, что Ян сам ехал сюда: хотел проводить группу. Вооружившись почти полной бутылкой водки и шведско-английским словарём, они с Матиасом засели на кухне, предупредив, чтобы никто их не беспокоил.
— Шаманить будет… — вздохнул Сами.
Через час Матиас вернулся в комнату с исчерканным листком бумаги. Он положил его на стол перед Хенри и ткнул пальцем в последнее слово, обведённое кружком. Хенри прочитал, удовлетворённо кивнул и вбил в строку новое имя: Mathias «Vreth» Lillmåns.

***
В гримёрке царила суматоха, что было совсем не удивительно: шесть музыкантов готовились к выступлению в маленькой комнатке с единственным зеркалом. Микаэль вполголоса ругал организаторов, и все были с ним полностью согласны, но деваться было некуда.
Матиас уже успел надеть поверх тёмных джинсов свой новый килт и затянуть шнурки на кожаных наручах. Теперь он нервно крутил в руках баночку с чёрной краской, явно не зная, что делать.
— Помочь? — повернулся к нему Самули, уже закончив со своим гримом: чёрной ветвящейся полоской, которая через всё лицо спускалась на шею и грудь.
— Да, пожалуйста, — Матиас с облегчением отдал ему краску.
Вытерев руки влажной салфеткой, Самули вытащил из сумки кисть. Свой грим ему больше нравилось наносить пальцами, но если кто-то из коллег просил его «нарисовать тролля», в ход обычно шли кисти или губки.
— Закрой глаза.
Самули легко коснулся подбородка Матиаса и слегка повернул его голову вбок, прикидывая, что лучше нарисовать, и втайне любуясь тонкими чертами. Потом он обмакнул кисть в краску и принялся аккуратно выводить такую же ветвистую полоску, как у себя, только не с правой стороны, а с левой. Через лоб, пересекая глаз, по щеке и шее… Орудуя кистью, Самули заметил, что по телу Матиаса поползли мурашки: он совершенно точно получал удовольствие, расслабившись от прикосновений мягкого ворса. На его лице застыло блаженство.
Полоска достигла ворота чёрной майки.
— Готово.
Матиас открыл глаза, посмотрел в зеркало и довольно улыбнулся:
— Спасибо!
— Не за что, — Самули закрыл краску и взял стаканчик с водой, чтобы сполоснуть кисть.
Через десять минут они стояли за кулисами. Ободряющие похлопывания по спине, объятия — каждый по-своему пожелал Матиасу удачи. Самули кивнул ему и улыбнулся, прежде чем выйти на сцену вслед за остальными.

***
Всё прошло великолепно.
Толпа словно обезумела, слэм то и дело переходил в хороводы и пляски. Матиас справлялся с ролью фронтмена отлично: в нужное время заводил и остужал народ, организовывал сёркл-пит и регулярно прикладывался к бутылке пива на радость фанатам. Его приняли очень тепло, и встретив, и проводив громкими аплодисментами.
— Поздравляю!
— Молодец!
— Так держать, тролль!
— Хо-хо, это надо отметить!
Глаза Матиаса горели: видно, он и сам не ожидал, что его первое выступление пройдёт настолько хорошо.
— Мне почему-то было совсем не страшно, — сказал он. — Я вроде как чувствовал, что вы со мной, и эта поддержка… Спасибо, ребят!
Естественно, тем вечером они знатно напились, и казалось удивительным, что их автобус не перевернулся по дороге. В голове Самули всё плыло, перед закрытыми глазами мелькали неясные картинки сегодняшнего дня. Он снова увидел лицо Матиаса и вспомнил, как по его телу прокатилась волна дрожи. Самули захотелось убедиться в том, что эта реакция ему не померещилась.
Такая возможность представилась через день на следующем фестивале. Самули даже не успел предложить свою помощь:
— Пожалуйста, ты не мог бы снова накрасить меня? — попросил Матиас. — У тебя точно получится быстрее и аккуратнее…
С готовностью закрыв глаза, он подставил лицо. Самули опять увидел и даже почти почувствовал, как Матиас дрожит от удовольствия, чуть прикусив губу. Ему страшно захотелось поцеловать его.
Кисть неторопливо проделала путь ото лба до низа тонкой шеи, оставив чёрную полоску.
— Всё.
Матиас открыл глаза, в которых мелькнуло выражение разочарования, что-то вроде «как, уже всё?» Самули боялся думать, что ему не померещилось.

***
Следующий фестиваль, следующий процесс «рисования тролля»...
— Что, Матти, нашёл себе гримёра? — засмеялся Микаэль.
— Вроде того, — улыбнулся Матиас. — Никогда не умел рисовать, тем более — на себе.
Самули видел, как чуть трепещут его ноздри и подрагивают ресницы, и понимал: ему не мерещилось. Такое померещиться не могло. Вот только непонятно было, на что именно так реагировал Матиас: на движения кисти или на его присутствие?

***
Они давали очередное интервью перед очередным фестивалем, и, по договоренности, после него симпатичная девушка, задававшая вопросы, должна была попробовать нанести им грим сама. И, естественно, Матиас был главным объектом её вежливого, но явно повышенного интереса.
— Ну, в кого превратится тролль сегодня? — она засмеялась и взяла кисть.
— О, я люблю блэк, так что пусть Врет немного побудет Аббатом, — с готовностью ответил Матиас и закрыл глаза.
Девушка начала осторожно наносить на его лицо сначала чёрную, а потом белую краску, и скоро Матиас красовался в классическом гриме бессменного лидера Immortal.
— Круто! — выдохнул он, глядя на себя в зеркало.
Самули, наблюдавший за процессом, заметил, что Матиас никак не отреагировал на прикосновения кисти, хотя девушка красила его намного дольше, чем он.
— А кем сегодня будет Скример? — она повернулась к нему.
Самули сделал вид, что задумался:
— Кингом Даймондом. Люблю перевёрнутые кресты…
В его груди затеплилась надежда.

***
— О боже, ну и жара…
Фестиваль в Италии обещал быть не просто жарким, а очень жарким. Хвала всем богам, что они выступали ближе к вечеру!
Самули привычно взял кисть, обмакнул её в краску и снова принялся гримировать Матиаса. Все признаки удовольствия появились на его лице, как всегда. И вот тут вдруг оказалось, что не только на лице: ниже пояса под тонкой джинсовой тканью выделялась отчётливая выпуклость.
Самули прикусил губу. Допроверялся, мать твою, подумал он и чуть было не размазал краску. Когда Матиас открыл глаза, Самули увидел смущение в его взгляде и притворился, что ничего не заметил. Поблагодарив, Матиас быстро направился в сторону туалета.
Всё выступление Самули ни о чём не мог думать. После двух ошибок подряд к нему подбежал Сами и крикнул:
— Что с тобой? Соберись!
Самули огромным усилием воли заставил себя сконцентрироваться на игре.
Улизнув со всеобщей попойки, которой окончился фестиваль, он в одиночестве оправился побродить по территории фестиваля. Самули размышлял, стоит ли ему предпринимать какие-то действия. Насколько он мог судить, препятствий возникнуть вроде бы не должно. Реакции тела — особенно последняя — ясно говорили о том, что Матиас неравнодушен к нему, а интервью с гримом только подкрепило его уверенность.
Надо было что-то делать. Срочно.

***
— Мы можем поговорить? — спросил Самули, улучив момент, когда в автобусе никого не было, кроме них с Матиасом.
— Да, конечно, — Матиас подошёл к нему.
— Я больше не буду тебя красить.
Он мгновенно напрягся:
— Почему?
— Потому что… — Самули понял, что отговорка «ты уже большой мальчик и вполне можешь делать это сам» звучит невероятно глупо, и замолчал, глядя в пол.
— Так почему? — переспросил Матиас.
— Потому что.
И он его поцеловал. Ему было плевать, что это выглядело как в дешёвой комедии, но он действительно не знал, что ещё сказать и нужно ли что-то говорить вообще.
Оказалось, что режиссёры дешёвых комедий всё-таки не дураки. Матиас ответил на поцелуй, хоть и не сразу: он явно не ожидал такого от Самули.
— Хм-м-м… — пробормотал Матиас, когда они оторвались друг от друга. Самули украдкой потёр шею, которая немного затекла: кажется, они слегка увлеклись. — Признаю, это довольно веская причина. Что мы с ней будем делать?
— Не знаю, — выдохнул Самули: мыслями он всё ещё был в десятке секунд назад, вспоминая мягкость его губ. — Но мы обязательно разберёмся, правда?

***
— Проходи, — Самули махнул рукой.
Ян вошёл к нему, оглядываясь:
— Сколько я не был у тебя в гостях, не напомнишь?
— Давно. Но я рад, что пещерный тролль всё-таки решил выбраться в мир…
— В другую пещеру, ты хотел сказать, — Ян усмехнулся.
— Ну… В общем, да, — признал Самули.
— О, привет, Матти, — поздоровался Ян, когда к ним вышел Матиас. — Что, всё ещё живёшь с Самули?
— Ага, — ответил Матиас. — Но думаю, что в ближайшее время съеду. «Не мусори, не шуми, и никаких девочек!» — якобы передразнил он.
— Жуть, — согласился Ян. — Заплесневеешь тут с ним, он уже слишком стар для этого.
Самули ткнул его кулаком.
Притащив с кухни еду и выпивку, они устроились на диване в гостиной и принялись обсуждать новый альбом.
— Блин, на чём я сижу? — Ян внезапно запустил руку куда-то под себя и вытащил кисть. — Они у тебя что, по всему дому рассыпаны? И в коридоре, и на кухне, и в ванной… Оберег против нечистой силы?
К его удивлению, Самули переглянулся с Матиасом, и они оба покраснели.
— Творческий беспорядок, — сказал Самули. — Так о чём там у тебя тексты, говоришь?

@темы: слэш, Finntroll

---

Больше ни одного интервью

Название: Больше ни одного интервью
Автор: [Росинка]
Бета: Heljareyga
Размер: драббл, 938 слов
Канон: Finntroll
Персонажи: Матиас Лилльмонс, Сами Ууситало, Микаэль Карлбом, интервьюеры Билл и Жен
Категория: джен
Жанр: хоррор
Рейтинг: NC-21
Предупреждения: физическое насилие, расчленёнка
Примечание: описанные интервью можно посмотреть здесь и здесь

Камера была выключена, но Билл и Жен задержались в гостиничном номере, где они только что закончили снимать интервью с музыкантами из Finntroll. Точнее, Биллу оказалось сложно принять вертикальное положение, поэтому он так и остался валяться на кровати, а Жен о чём-то беседовала с Микаэлем. Иногда Сами вставлял смешные комментарии, и до Билла долетал их хохот.
В голове у него всё приятно плыло, но укусы на плечах и ногах сильно саднили. Наверное, не стоило просить их кусать его…
Вдруг дверь с тихим скрипом отворилась, и, с трудом сфокусировав взгляд на вошедшем человеке, Билл узнал Матиаса Лилльмонса, вокалиста Finntroll.
Жен бросилась его поприветствовать, но Матиас остановил её:
— Мне надо кое-что обсудить с Биллом, так что лучше выйди.
По его неожиданно серьёзному тону она поняла: вопросов задавать не следует. Билл увидел, как резко погасла её улыбка, когда Жен направилась к выходу. Микаэль и Сами кивнули ей на прощанье и переместились поближе к кровати, на которой он лежал.
Матиас щёлкнул выключателем, и теперь комнату освещала только маленькая настольная лампа. Большая часть номера оставалась в полумраке.
— Что ты хотел обсудить? Ещё одно интервью? — Билл попытался сесть, но Микаэль с Сами крепко схватили его за руки и прижали к кровати. Он увидел яркий зелёный отблеск в глазах склонившихся над ним музыкантов. Наверное, показалось. Или всё-таки нет?
Матиас встал у окна и скрестил руки на груди.
— Знаешь, Билл, мне кажется, у тебя есть какой-то пунктик насчёт меня, — его голос звучал напряжённо, словно он с трудом сдерживал эмоции. — Почему столько идиотских вопросов обо мне и о моей личной жизни? Про тот случай с фанаткой, о правилах мастурбации в автобусе. Почему тебя так волнует, как это делаю лично я?
— Откуда ты?.. — прошептал Билл.
— Ты думал, если меня нет в номере, я не услышу? — Матиас приподнял одну бровь. — Не волнуйся, я всё слышал.
Он приблизился к кровати, наклонился к самому уху Билла и прошептал, отчётливо выговаривая каждое слово:
— Как же. Я. Тебя. Ненавижу.
В его глазах мелькнул тот же зелёный отблеск, совершенно явный. По коже Билла поползли мурашки, он дернулся, но его по-прежнему держали крепко. Тени музыкантов отражались на потолке и стенах, как будто готовые броситься на него. Билла сковал ужас, и он понял, что от страха потерял голос.
— Ты неровно ко мне дышишь, судя по излишнему вниманию? — Матиас залез на кровать и уселся ему на бёдра. — Увы, я не испытываю к тебе ничего, кроме отвращения, но один поцелуй, пожалуй, ты всё же получишь…
Билл почувствовал, как губы Матиаса впились в его собственные. Потом Матиас обхватил его за подбородок, сжал пальцы, вынудив открыть рот, и углубил поцелуй. Через полминуты Билл приглушённо закричал, и Матиас поднял голову. По его губам и подбородку текли алые струйки. Он сплюнул на пол что-то маленькое и розовое, вытер кровь с лица и облизнул пальцы:
— Я чуть-чуть укоротил тебе язык. Это за идиотские интервью.
Кровь заливала Биллу рот, выливаясь на подушку. По белой наволочке поползло неровное пятно. Остаток языка горел адским пламенем, боль туманила ему глаза. Билл трясся и кричал до тех пор, пока на его рот не опустилась когтистая ладонь. Кровь потекла ему в горло, и он закашлялся.
Матиас… Нет, это уже был не Матиас. На Билле сидел тролль с яростно пылающими зелёными глазами, длинными когтями и острыми ушами. Его губы искривились в злобной ухмылке. Сила, с которой он вжимал Билла в матрас, явно была больше человеческой.
Оглянувшись, Билл увидел, что и Микаэля с Сами тоже больше нет. Его окружали три монстра.
Врет тихо прошипел:
— А теперь — за распространение идиотских слухов в Интернете…
Он предусмотрительно зажимал Биллу рот, когда Роута и Тундра ломали тому пальцы на руках. Билл почти потерял сознание от жуткого хруста костей и острой боли, пронзившей всё тело.
Врет удовлетворённо зарычал и оскалился, продемонстрировав длинные острые зубы.
— Ты настаивал на том, чтобы тебя укусили, но на камеру это было так, детская забава. Правда, от неё у парней разыгрался аппетит, поэтому я ещё немного подержу тебя, пока они будут насыщаться.
С этими словами Врет слез с Билла, и три пары рук перевернули его на живот, снова растянув на кровати. Потом Врет уселся обратно и вжал его в матрас ещё крепче. Билл едва не задохнулся в подушке.
По щеке Билла с нажимом проскользили когти, разрывая её, и последовал оглушительный приступ боли. Кровь выплёскивалась на подушку, заливая ему лицо, а потом боль заполнила его целиком. Казалось, Билл сам стал болью, потому что две пары зубов впились в него уже по-настоящему, жадно отрывая куски плоти сначала с рук, а потом с ног. Он дёргался и вырывался, но всё было бесполезно. Врет, наклонившись вперёд, по-прежнему зажимал ему рот.
Вся кровать пропиталась кровью. Тёмные брызги летели на пол и на стены, когда тролли дёргали головами особенно резко, рыча от удовольствия.
Врет внимательно наблюдал за ними, затем стянул со спинки кровати полотенце, скомкал его и затолкал Биллу в рот. Одним сильным движением когтей вдоль спины он разорвал толстовку Билла, а вместе с ней и кожу. Потом принялся раздирать мышцы, обнажая рёбра. Раздался громкий треск: рёбра ломались у самого позвоночника под его пальцами. Закончив, Врет сильным движением развёл их в стороны, и над спиной Билла появились окровавленные костяные крылья.
— Лети, птичка…
Он запустил руку внутрь. Через несколько секунд на его ладони появилось выдранное сердце, в которое Врет с наслаждением вгрызся.

***
Закричав, Билл проснулся. Первым делом он приложил руку к сердцу, чтобы убедиться, что оно на месте. Сердце было там, где положено, но колотилось как сумасшедшее.
Билл всё ещё чувствовал тяжесть на бёдрах, отголоски дикой боли и тошнотворно острый запах крови. Он встал, на ватных ногах прошёл в кухню и налил холодной воды. Когда стакан опустел, его руки тряслись намного меньше.
Вернувшись в спальню, Билл взял с тумбочки мобильник. Через минуту из списка контактов исчезли все номера менеджеров Finntroll.
«Больше ни одного интервью с этой группой. Ни одного».

@темы: Finntroll, джен

---

Во сне

Название: Во сне
Автор: [Росинка]
Бета: Heljareyga
Размер: мини, 2064 слова
Канон: Turisas
Персонажи: Матиас Нюгорд, Юсси Викстрём, мимо пробегал Йонне Ярвеля
Категория: джен
Жанр: мистика
Рейтинг: G

В трубке две минуты раздавались гудки. То же самое Юсси слышал и полчаса назад, и два часа назад, и пять, и на протяжении уже трёх суток. Что-то явно было не в порядке: Матиас не мог не отвечать так долго. Правда, недавно он слегка приболел, но на связь выходил регулярно, да и в твиттере продолжали появляться его посты.
Позвонив Олли в Париж, Юсси выяснил, что и тот ничего не слышал от Матиаса.
— Мне это не нравится, — сказал Олли. — Может, съездишь к нему?
— Уже собираюсь. Позвоню, как только выясню что-нибудь.
Юсси достал из ящика в прихожей связку ключей. Когда-то давно они с Матиасом решили, что поменяются запасными комплектами. Во-первых, это было удобно, и гость мог не ждать, пока хозяин впустит его, во-вторых, они полностью доверяли друг другу, а в-третьих, мало ли что могло случиться.
Стараясь отогнать мрачные мысли, Юсси завёл машину. Если повезёт, из Хямеенлинны он доберётся до Хельсинки быстрее, чем за час.

***
На кухне и в гостиной никого не оказалось, а вот дверь в небольшую спальню была закрыта. Юсси на всякий случай постучал, прежде чем войти, но не получил ответа. С замиранием сердца он повернул ручку.
Окна в комнате были зашторены, поэтому он не сразу увидел Матиаса, лежащего на кровати.
— Матиас! — Юсси тихо окликнул его, присев рядом. Матиас крепко спал и даже не пошевелился. Юсси позвал его ещё раз. Никакой реакции.
«Ладно, пусть отдыхает. Наверняка лёг поздно».
Пройдя на кухню, Юсси набрал Олли.
— С ним всё нормально, он просто спит.
— Ну и хорошо, — Олли вздохнул с облегчением. — Позвони, как он про…
— Стой.
Юсси медленно подошёл к холодильнику. Там висел небольшой календарь, на котором Матиас аккуратно передвигал окошко, показывающее дату. Всегда передвигал, когда бывал дома, а сейчас оно отставало.
— Олли, или я его совсем не знаю, или… он спит уже три дня.
— Как это? — поразился Олли. — А ты пробовал его разбудить?
— Да, но он не реагирует. Так, а это что ещё такое?
Взгляд Юсси упал на небольшой заварочный чайник, стоявший на столе. Рядом валялся бумажный пакетик с этикеткой на китайском.
— Кажется, он чай пил с какими-то травами. Но тут сплошные иероглифы, ничего не понятно, — Юсси перевернул загадочный пакетик и обнаружил наклейку, на которой было что-то написано по-фински, но неразборчиво и с жуткими ошибками.
— В чём дело? — Олли занервничал.
Юсси вчитался:
— Я не очень понимаю, но это, кажется, какое-то снотворное, и вроде бы… вроде бы оно должно погрузить человека в исцеляющий сон… Но не на три дня ведь?
— Знаешь что, — сказал Олли. — Звони-ка ты Йонне, и побыстрее. Он в таких штучках разбирается, ну, ты знаешь, шаманство, все дела… Думаю, с травами он хорошо знаком.
Юсси сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, успокаиваясь.
— Да, пожалуй, ты прав.
Попрощавшись, Юсси тут же набрал номер Йонне, чувствуя, как нагрелся телефон в его руке. Слава всем богам, Йонне ответил сразу. Юсси объяснил ему, что случилось.
— Сейчас приеду, говори адрес, — был ответ. — И не вздумай трогать эти травы без меня.

***
В ожидании Йонне Юсси раздвинул шторы и открыл окно в комнате Матиаса, чтобы проветрить. Матиас на это никак не отреагировал. Только теперь Юсси заметил кружку, стоявшую на прикроватной тумбочке. Из неё сильно пахло теми же травами.
Юсси отнёс её на кухню и сполоснул, потом взял из шкафчика чистое полотенце, намочил его и, вернувшись в комнату, протёр Матиасу лицо: оно было покрыто испариной.
Тут раздался дверной звонок, и через минуту Йонне уже стоял в кухне, рассматривая таинственное средство китайской медицины. Он вытряхнул немного на ладонь, внимательно изучил, понюхал, а пару листиков даже попробовал на вкус. Юсси молча наблюдал за его действиями.
— Хм-м-м, — протянул Йонне, ссыпав травы обратно в пакетик. — Состав вроде правильный и должен был сработать как надо. Не знаю, что могло пойти не так, разве что… разве что он погрузился в свои сны слишком глубоко и не может проснуться.
— И что делать? — воскликнул Юсси. — Мы ведь не можем оставить его там!
Йонне задумчиво потеребил один из своих длинных дредов.
— Я вижу только один способ: ты должен отправиться за ним.
— Что? Я? — поразился Юсси. — Но… но как?
— С помощью этого же снотворного. Естественно, мы соблюдём дозировку.
— Но, Йонне, может, лучше, ты? Вдруг я сделаю что-нибудь неправильно…
— Я буду контролировать процесс, чтобы разбудить тебя, если что. Кроме того, ты — его лучший друг, — говорил Йонне тоном, не терпящим возражений. — Ты знаешь его достаточно хорошо, чтобы помочь ему. А инструкции я дам, не волнуйся.
Юсси вздохнул:
— Ладно.
— Ставь чайник.
Через три минуты вода закипела. Йонне выбросил из заварочного чайника старые травы и насыпал свежих, потом влил пол-литра воды, сверившись с делениями.
— Пусть настоится немного, а ты пока слушай и запоминай, — сказал он.
Юсси был весь внимание.
— Во-первых, ничему не удивляйся. Это сны, там бывает всё, что угодно. Во-вторых, помни: это чужие сны. Его подсознание может сопротивляться тебе. И, в-третьих, действуй как можно быстрее. Чем больше времени он находится во снах, тем дальше уходит.
— Но как именно мне его разбудить? — спросил Юсси.
— Напомни ему о внешнем мире. Любыми способами: описывай ощущения, запахи, вкусы, цвета… Совместные воспоминания тоже подойдут. В общем, что угодно подойдёт, главное, чтобы он отличил реальность ото сна и захотел проснуться, — с этими словами Йонне взял с полки чистую чашку и наполнил её примерно на две трети.
— Достаточно. Не хватало ещё, чтобы ты сам остался в его снах. Идём.
Они направились в комнату Матиаса.
— Ложись рядом, — скомандовал Йонне.
Прежде чем улечься, Юсси кинул на свободную часть кровати покрывало.
— Хорошо. Ты должен немного касаться его плечом или рукой. Физический контакт важен, иначе ты не попадёшь в его сны. А теперь пей.
Приподнявшись, Юсси принял из рук Йонне чашку и осторожно глотнул.
— Даже вкусно вроде… — сказал он.
Через минуту чашка опустела. Юсси лёг в прежнее положение и закрыл глаза.
— Не удивляйся. Сопротивляйся. Торопись, — донёсся откуда-то сбоку голос Йонне, а потом — негромкое саамское пение, и Юсси провалился в темноту.

***
Он оказался в огромной светлой зале. Стены украшали великолепные мозаики, мраморный пол был застелен богатыми коврами, а у дальней стены возвышался роскошный золотой трон. Над троном раскинуло ветви золотое дерево, на котором сидели золотые птицы. У ступеней трона стояли два золотых льва, ощерившие пасти в грозном оскале. По бокам застыли стражники и знать. Люди, среди которых очутился Юсси, распростёрлись на полу в подобострастном поклоне, так что ему пришлось сделать то же самое. Когда им позволили подняться, Юсси пригляделся к монарху, восседавшему на троне, и обомлел: это был Матиас. Пурпур, золото, тяжёлый бархат, тончайший шёлк, сверкавшая драгоценными камнями корона… Он был византийским императором, понял Юсси.
«Как мне до него добраться? Здесь и лишнего взгляда бросить не дадут!» — в отчаянии подумал он.
— Милостивые господа послы, Император благодарит вас за щедрые дары и разрешает удалиться, — громко проговорил один из стоявших у трона мужчин.
Пятясь и постоянно кланяясь, послы, а вместе с ними и Юсси, вышли из тронного зала. Юсси отстал, резко развернулся и бросился обратно. Стражники побежали вдогонку, но было поздно: тяжёлая дверь за ним уже захлопнулась.
Юсси оказался на вершине огромного холма. Не удивляться, сказал он сам себе.
Серебристая трава колыхалась под холодным ветром, который пронизывал буквально насквозь. На фиолетовом в небе в лёгких облаках плыли две луны. Юсси огляделся и увидел на соседнем холме Матиаса. Кроме них, в этом странном месте никого не было.
— Матиас! — крикнул Юсси, но тут же понял, что это было бесполезно: он находился слишком далеко, и вдобавок ветер заглушил его голос.
Юсси принялся спускаться, стараясь не терять Матиаса из виду. Когда он достиг подножия холма, мир внезапно заволокло густым молочно-белым туманом.
«Ничему не удивляться…»
Вокруг него шумел город. По широкой улице в одном направлении двигалась толпа людей. Или не людей, но существ, очень на них похожих. Все они были смуглые, в пёстрых одеждах и совсем низкие. Далеко впереди Юсси увидел знакомую фигуру в чёрной куртке.
— Матиас!
Он побежал сквозь толпу, стараясь никого не сбить. Расстояние между ними начало сокращаться. Неожиданно Матиас свернул с улицы и исчез в каком-то здании. Юсси кинулся внутрь.
Стеклянная дверь вывела его на берег озера. Вздымающиеся в голубое небо сосны, тёплые серые камни под ногами, спокойная гладь воды… Матиас снова оказался перед ним, но уже значительно ближе, чем в городе. Он быстро двигался вдоль берега, по-прежнему не слыша криков Юсси.
«По крайней мере, я его догоняю…»
Матиас исчез за большим камнем. Приблизившись, Юсси увидел узкую трещину и боком протиснулся в неё.
Он очутился в тёмном коридоре. Матиас исчез за поворотом, уже совсем рядом.
— Матиас, стой!
Юсси бросился догонять. За поворотом оказалась винтовая лестница, ведущая вниз. Юсси видел руку Матиаса, скользившую по перилам: он быстро спускался.
— Матиас!
Ступеньки замелькали у Юсси перед глазами, а голова начала кружиться. Вдруг Матиас исчез: лестница кончилась. Юсси вылетел на площадку, открыл только что хлопнувшую дверь и оказался на причале.
Вокруг бушевало море. Огромные волны захлёстывали деревянный пирс. Матиас стоял на дальнем его конце, отвязывая крохотную лодку.
— Матиас!
Юсси рванулся вперёд и не поверил своим глазам, когда он поднял голову.
— Юсси? Значит, это ты меня звал?
— Да! Ты что делаешь?!
Матиас продолжал отвязывать лодку, будто не замечая шторма.
— Мне надо плыть, — ответил он. — Там есть остров с маяком, я точно знаю. Я должен плыть. Я должен помогать смотрителю зажигать фонарь…
Юсси схватил его за руку и оттащил от лодки, которую в любой момент грозили унести волны.
— Матиас, о чём ты говоришь? Какой остров? Ты спишь, ты должен проснуться! — он сильно тряхнул его за плечи. Его голос заглушал яростный рёв моря.
— Ты не понимаешь, ему нужна помощь, — глаза Матиаса были каким-то неживыми, — он слишком стар, чтобы взбираться по лестнице. А фонарь должен гореть всегда.
— Матиас, послушай меня! — крикнул Юсси. Но он не успел договорить: их накрыло огромной волной, и всё исчезло.
Он оказался посреди битвы. Он слышал звон мечей, бешеные крики, свист стрел, ржание лошадей, видел сражавшихся воинов и тела павших в бою. А потом он увидел Матиаса, лежавшего рядом, и всё происходившее вокруг тут же отошло на второй план. Юсси склонился над своим лучшим другом, стараясь не смотреть на жуткую рану в его груди.
— Матиас, ты меня слышишь?
Он бережно приподнял ему голову.
— Ты не можешь умереть во сне, ты должен проснуться… Ты должен вернуться!
Матиас открыл помутневшие глаза и прошептал:
— Помоги мне…— его пальцы судорожно сжались вокруг запястий Юсси.
«Описывай ощущения, запахи, вкусы, цвета… Совместные воспоминания тоже подойдут».
Юсси на миг замолчал, а потом его прорвало:
— Помнишь, как мы ели фрикадельки в «O’Maggie», а ты что-то черкал на салфетках? Помнишь, как пах лосось, который ты коптил у костра? А помнишь, как старая леди в Бельгии, у которой мы жили, испекла нам вафли? — почему-то на ум ему приходили воспоминания, связанные с едой. — А как у тебя сгорела пицца, потому что ты зачитался и вспомнил про нее, только услышав пожарную сирену? А помнишь пиво, которое мы попробовали в Чехии? А сакэ в Японии, которое потом утащил к себе Олли и вылакал вместе с Йеспером? Ну же, вспоминай, Матиас, ты сможешь!
Ему показалось, или с каждым словом глаза Матиаса наполнялись жизнью?
— Вспоминай, Матиас, вспоминай…. Во снах всё ненастоящее, оно может быть таким же ярким и сильным, но оно не настоящее! Прошу, вспоминай то, что было в реальности! Цвет лакричного ликёра, вкус черничного пирога, запах кофе…. Вспоминай и просыпайся, прошу!
Вокруг сгустилась тьма.

***
Юсси понял, что вернулся в реальный мир, почувствовав щекой ткань покрывала. Но он боялся открывать глаза и лежал в ожидании, что сейчас услышит Йонне, который скажет ему, что он не справился.
Рядом кто-то шевельнулся, а потом кровать чуть прогнулась, и до него донёсся знакомый голос:
— Господи, моя голова…
Он тут же открыл глаза и сел рядом с Матиасом:
— Юсси, а что ты делаешь у меня в кровати? Мы же вроде не пили…. — он потёр виски. — Или пили?
— Ты ничего не помнишь? — спросил Юсси, вставая.
— М-м-м… Я помню, как заварил себе лекарство от простуды и лёг спать, и всё.
— А что тебе снилось, ты не помнишь?
Матиас на миг задумался:
— Нет, ничего. А мы точно не пили? Голова раскалывается… Ладно, пойду душ приму.
Он встал, вытащил из шкафа чистую майку и шорты и исчез в коридоре.
Юсси пошёл на кухню.
«А куда делся Йонне?»
Он набрал его номер:
— Где ты? Я думал, ты подождёшь, пока мы проснёмся!
— Я знал, что вы справитесь… — Йонне был явно навеселе. — А мне Калле позвонил, пригласил выпить…
Юсси закатил глаза: Йонне становился другим человеком, если речь заходила о выпивке.
— У вас же всё нормально, да, парни?
— Да, — Юсси прислушался к шуму текущей воды. — Даже не знаю, как отблагодарить тебя.
— Чем-нибудь в районе сорока градусов, — хихикнул Йонне. И куда только делась его серьёзность? — На твой вкус.
Они договорились ещё встретиться и попрощались, потом Юсси написал Олли: «Всё отлично. Перезвоню попозже».
Его взгляд упал на календарь. Юсси подумал, а потом передвинул окошко на три дня. Тут до него донёсся голос из ванной:
— Юсси, ты не мог бы сварить кофе? Как обычно, ладно?

@темы: Turisas, джен

---

Уязвимое место

Название: Уязвимое место
Автор: [Росинка]
Бета: Heljareyga
Размер: драббл, 819 слов
Канон: Tyr
Пейринг: Хери Йоенсен/Терьи Скибнэс
Категория: слэш
Жанр: повседневность, юмор
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Терьи наконец уговорил Хери сделать пирсинг

— Я согласен.
Терьи приподнялся на локте и удивлённо переспросил:
— Что-что, прости?
— Я согласен, — повторил Хери. — Делай.
— О, — Терьи ухмыльнулся так, как будто был дьяволом, только что заключившим наивыгоднейшую сделку. — О-о-о. Что заставило тебя наконец согласиться?
— Ты умеешь доставать… то есть, уговаривать, конечно.
Терьи снова устроился на широкой груди любовника и невесомо провёл по ней кончиками пальцев:
— Кажется, кто-то скоро потеряет девственность…
— Терьи!

***
А дело было в следующем.
Терьи уже давно проколол себе один сосок и пытался вдохновить Хери на этот же подвиг. Очень по-разному, но всё так же безуспешно.
Самым «удачным» его решением было укусить Хери во время очередной фотосессии. Стоило Хери опустить гитару, как Терьи тут же молниеносно извернулся, и в следующую секунду Хери чуть не взвыл от острой боли, пронзившей нежную плоть.
Получив за такое во всех отношениях тяжёлую ночку, Терьи слегка поумерил свой пыл, ограничившись словесными воодушевлениями. Главный его аргумент Хери мог воспроизвести с абсолютно такой же интонацией: «ты просто не представляешь этих ощущений». Возможно, Терьи в чём-то был прав. По крайней мере, на прикосновения и ласки он реагировал сильнее, чем до того, как у него на груди появилась сначала маленькая штанга, а потом и кольцо.
— Ты правда не хочешь почувствовать, как это круто? — поинтересовался однажды Терьи, лёжа с сигаретой у Хери под боком.
— Нет, спасибо, твоих зубов мне вполне достаточно,— отшутился Хери, лениво перебирая его постепенно отраставшие, но всё ещё непривычно короткие волосы. — Да и вообще, не хочу обзаводиться уязвимым местом.
— Что это ты имеешь в виду?
— Ну-у-у… — Хери загадочно улыбнулся, — с появлением этих прелестных украшений заставить тебя замолчать стало намного проще.

***
Хери и сам не знал, почему согласился. Но так или иначе, на следующий день он приехал к Терьи.
Одну маленькую комнату в его доме занимала тату-студия. Стены украшали листы с эскизами и набросками вперемешку с плакатами, изображавшими женщин разной степени обнажённости, машины, мотоциклы и всё в таком же духе; в центре этого безобразия висел флаг с эмблемой Tyr. У окна была кушетка, рядом располагались тумбочка, стул и торшер, а в углу стоял шкаф, хранивший в своих недрах машинки, иглы, краски и ещё черт знает что.
— Проходи, — кивнул Терьи.
Хери стянул майку и улёгся на кушетку. Сперва щёлкнуло, а потом послышались шуршание и позвякивание: это Терьи надел резиновые перчатки и принялся готовить и дезинфицировать всё необходимое.
Для начала он обработал инструменты и небольшую штангу, потом прошёлся по груди Хери смоченной в спирте ваткой. Хери слегка поёжился.
С довольным видом Терьи взял зажим и, насвистывая Имперский марш, начал оттягивать левый сосок. Это было, на взгляд Хери, не самое приятное ощущение на свете, но в целом вполне терпимое.
— Так и тянет выкрутить…
— Уверен? – поинтересовался Хери. — Что, уже забыл, как три дня ныл и держался за задницу?
— А я, может, этого и хочу, — Терьи хитро глянул на него.
— Учтём.
В руке Терьи появился катетер.
— Ну что, готов расстаться с невинностью? На счёт три, ладно? Раз, два…
— Терьи! — шипя, выдохнул Хери. — Ты же сказал на счёт три!
— Зато в этот момент ты был ещё расслаблен, а так напрягся бы, и было бы больнее, —Терьи невозмутимо взял штангу.
— Ах ты… — Хери тихо выругался, вставив замысловатый пассаж про стухшие китовьи плавники и такую-то матерь.
Украшение между тем было ловко вдето на надлежащее место. Терьи закрутил шарик и хлопнул Хери по плечу:
— Всё, можешь гулять.
Хери поднялся и подошёл к зеркалу, висевшему у стены:
— Непривычно как-то, — прищурился он, рассматривая левую сторону груди.
— Зато выглядишь ты охуенно. А потом ещё и чувствовать себя будешь так же, —Терьи подмигнул ему и начал убираться.

***
Прокол заживал быстро. Терьи внимательно следил, чтобы Хери не забывал его обрабатывать, потому что Хери относился к тому типу людей, которые могли бы назвать полуотрубленную конечность царапиной и сказать «а, само заживёт».
Примерно через месяц Терьи показал ему, что это такое — иметь проколотый сосок. Под неторопливыми движениями губ и языка, под осторожными — на сей раз! — укусами Хери чувствовал, насколько сильнее и ярче стало возбуждение. Он в полной мере осознал, что значит «перед глазами всё плывёт». И больше всего его заводило то, что теперь он точно знал: Терьи ощущал то же самое.
Они валялись в кровати. Вставать не хотелось, да и просто было слишком хорошо: не часто у них выдавалось такое спокойное утро, как сегодняшнее. Терьи снова устроился на своём любимом месте, под широким боком Хери, который обнимал его одной рукой, вторую положив под голову. Они молчали, наслаждаясь тишиной.
Но Терьи не удержался:
— Согласись всё-таки, что я был прав?
— Насчёт чего?
Вместо ответа тёплые пальцы легонько потянули за штангу.
— М-м-м… — Хери прикрыл глаза. — Да, признаю. Ты был чертовски прав.
— Просто я тут подумал… — с этими словами ладонь Терьи скользнула вниз и мягко обхватила член Хери, — как ты смотришь насчёт Принца Альберта*?
— Насчёт чего? — не понял Хери.
Терьи объяснил.
— Терьи!!!
И Хери отвесил ему подзатыльник.


*Принц Альберт – один из наиболее распространенных видов мужского генитального пирсинга

@темы: слэш, юмор, Tyr

---

Приди ко мне, укрой меня

Название: Приди ко мне, укрой меня
Автор: [Росинка]
Размер: драббл, 847 слов
Канон: Nightwish
Пэйринг: Туомас Холопайнен/Тарья Турунен
Категория: гет
Жанр: мистика
Рейтинг: PG-13
Предупреждения: смерть персонажей

Ночь сковала город ледяными объятьями. На небе рассыпанным золотым песком блестели звёзды. Это было время тишины и мороза.
Но вот с севера налетел холодный ветер. Где-то в городе он одновременно распахнул четыре окна, и одновременно в каждое влетело по снежинке. Снежинки немного покружились по комнатам, а затем одновременно опустились на лица четырёх мужчин, и те проснулись. В темноте им всем послышался один и тот же голос, нежно просящий:
— Приди ко мне… Укрой меня… Мне холодно…
Этот голос был очень хорошо знаком каждому из них. И поэтому четверо мужчин не сомкнули глаз до рассвета.

***
Через неделю случилось страшное.
Как и в тот раз, окно распахнулось, не выдержав яростных порывов. Мужчина, сидевший на полу, оторвался от уборки — он как раз закончил перебирать старые банданы — и вздрогнул: посреди комнаты стояла темноволосая девушка в белом платье. Она обнимала себя за плечи бледными руками, опустив голову, будто старалась согреться.
Мужчина прищурился и вскрикнул:
— Ты?..
Девушка подняла голову. Их глаза встретились.
— Приди ко мне… Укрой меня… Мне холодно… — поговорила она тихо.
— Но ведь ты же… ты же умерла! — мужчина попытался отползти. — Кто ты?
Внезапно глаза девушки сверкнули, а когда она заговорила, в её голосе была сталь:
— Я просила тебя прийти ко мне! Почему же ты не пришёл? Что, опять испугался? — она расхохоталась. — О, ты так слаб и труслив… И всегда таким был. Ты не заслуживаешь того, чтобы жить.
И с этими словами она исчезла, оставив после себя вихрь снежинок. Мужчина прикрыл голову, пытаясь защититься от них, но они облепили его плотным белым слоем, не давая пошевелиться.
Так его и нашли на полу на следующий день, скорчившегося в попытке удержать тепло.
Он умер от переохлаждения.

***
Дверь сауны раскрылась, и вылетевший из неё мужчина с причудливо заплетённой бородой побежал к озеру и нырнул в прорубь, громко крича от удовольствия. Вынырнув и забравшись на мостки по деревянной лестнице, он снова закричал, но на этот раз — от испуга.
Напротив него стояла девушка. Длинные тёмные волосы скрывали её лицо. Одетая в тонкое белое платье, она дрожала на морозе.
— Приди ко мне… Укрой меня… Мне холодно… — бледные губы еле двигались.
Мужчина чуть не свалился обратно, когда она посмотрела на него:
— Боже! Это… это ты? Но как ты можешь…
Девушка вдруг преобразилась. Её лицо, ещё миг назад ничего не выражавшее, исказилось в жуткой гримасе:
— Я просила тебя прийти ко мне! Ты что, так ничего и не понял? Я просто хотела, чтобы ко мне пришёл хоть кто-то! — каждое слово стегало его сильным ветром. — Хотя ты и не стремился понять… Никогда не стремился. Умри.
Последний порыв ветра ударил мужчину в грудь, и он упал в воду, оглушённый, ничего не понимающий. А когда попытался вынырнуть, то ударился об лёд. Потом отчаянно толкнулся ещё раз. И ещё.
Воздух в его лёгких кончился очень быстро.

***
Замок никак не желал поддаваться. Мужчина, стоявший у двери своего дома, тихо ругнулся и поставил кейс с фиолетовой гитарой на крыльцо. Попробовал подёргать двумя руками. Усилия оказались напрасными: замёрзло накрепко.
Кажется, в машине была жидкость для размораживания замков, вспомнил он. Достав ключи и развернувшись, он шагнул с крыльца и замер: перед ним стояла девушка, одетая в белое платье. Её тёмные волосы падали на дрожащие плечи.
— Приди ко мне… Укрой меня… Мне холодно… — прошептала она.
Он в ужасе шагнул назад, едва увидев её лицо:
— Ты? Но… Но это же невозможно!
Внезапно в глазах девушки полыхнула ненависть:
— Я просила тебя прийти ко мне! Я просила, но ты так же глух, как и они, — её голос звенел от ярости. — Ты так же глух и глуп! Тебе было легко притворяться. А теперь взгляни наверх.
Он послушно поднял голову и увидел нависающее над ним ледяное острие. Краем глаза он отметил, как девушка взмахнула рукой.
Огромная сосулька пробила ему череп.

***
Пальцы невесомо порхали по клавишам, рождая чарующую мелодию. Но игравший мужчина вдруг прекратил музицировать, уставившись в пустоту. Последняя нота отзвучала и угасла сама собой.
— Ничего не понимаю… — пробормотал он. — Ничего. Кроме того, что она скоро придёт и за мной. Надо спешить.
Хлопнула крышка рояля.

***
Он провёл рукой по запорошенному камню, смахивая снег. Впрочем, в этом не было нужды: даты он не смог бы забыть.
Цветы сюда приносили постоянно, но ему не хотелось приходить с пустыми руками. Он положил на могилу красную розу. Какая теперь разница?..
— Ты пришёл.
Он медленно обернулся на голос, оглядел её:
— А ты совсем не изменилась.
— Ты тоже, — сказала она. — Хотя твои волосы и поседели, внутри ты такой же, как прежде.
— Чего ты хочешь? — спросил он, уже предчувствуя ответ.
— Чтобы ты укрыл меня. А ты разве не хочешь этого? — она легко рассмеялась. — Будет не больно, я обещаю.
Он посмотрел ей в глаза и почувствовал, как что-то давит на него, вынуждая встать на колени.
— И ещё немного…
Он лёг на землю, чувствуя, как под ним тает снег. Она опустилась рядом с ним. Прижалась покрепче:
— Укрой меня… Мне холодно…
Он обнял её.
— А теперь скажи мне то, что всегда хотел сказать, и умри счастливым. Ну же, всего три слова...
Ему показалось, или в её глазах стояли слёзы?
Он выдохнул слова ей в губы, ощущая тепло и бесконечное, неподдельное счастье, и умер с улыбкой.

***
В тёплом помещении иней на волосах стаял. Вместе с ним исчезла и седина, оставив взамен чёрно-красные пряди.

@темы: Nightwish, гет

---

Ёжик

Название: Ёжик
Автор: [Росинка]
Размер: драббл, 132 слова
Канон: Korpiklaani, Týr
Пэйринг: Йонне Ярвеля/Терьи Скибнэс
Категория: слэш
Жанр: флафф
Рейтинг: G

— Тихо, — шепнул Йонне, присаживаясь на корточки у автобуса. — Не спугни.
Наклонившись рядом, Терьи внимательно наблюдал за тем, как он наливает йогурт на пластиковую тарелку, утащенную из грмёрки, и ставит на траву.
— А что… — он икнул, не закончив фразы.
— Вон он, — Йонне указал пальцем куда-то в темноту.
Из-под автобуса к ним выбежал… ёж. Забавно семеня, он выбрался на свет, остановился возле тарелки и недоверчиво понюхал содержимое. Терьи услышал тихое шипение.
Оценив финскую щедрость, ёж принялся лакать йогурт, пофыркивая время от времени.
— Ё-о-о-о-жик… — Терьи потянулся к нему, слегка промазав: ёж отчаянно двоился. — Колю-ю-ю-чий… — он дотронулся до острых иголок.
Йонне с счастливой улыбкой наблюдал за зверьком. Внезапно Терьи повернулся к нему и погладил его по голове, перебирая дреды, потом коснулся щеки:
— И ты тоже… колю-ю-ючий… финский ё-о-о-о-жик… — он громко чмокнул его в губы. — Ёжик Ярвеля…

@темы: слэш, Korpiklaani, Tyr

---

Прогноз погоды

Название: Прогноз погоды
Автор: [Росинка]
Бета: Heljareyga
Размер: драббл, 285 слов
Канон: Turisas
Персонажи: Олли Вянскя
Категория: джен
Жанр: ангст
Рейтинг: G
Краткое содержание: Олли ненавидел осень

«Прогноз на завтра: в Хельсинки ожидается мокрый снег, а ближе к вечеру возможен дождь, так что не забывайте зонты. И будьте осторожны, на улицах скользко».
Олли тяжело вздохнул и выключил телевизор. Он сидел на кухне, гипнотизируя взглядом уже в который раз за сегодня закипающий чайник. Как жаль, что вода не наливалась в чашку сама.
За окном медленно, натужно ползли тучи. От серого света в квартире хотелось спать: воздух будто загустел, напитавшись осенней тоской, которая просочилась с улицы.
Даже любимые дурацкие «политические чашечки», как их называл Матиас, не радовали. Фильмы и сериалы отвлекали, но ненадолго. Занятия на скрипке — уже чуть лучше, но тоже не то. Можно было, конечно, посочинять, но такая самодеятельность рисковала остаться сильно не оценённой Его-Величеством-Турисас: у Матиаса всегда имелись чёткие планы на грядущий альбом, и остальных членов группы он рассматривал в основном как инструменты для их воплощения. Оставалось лишь ждать, когда он принесёт уже сочинённый материал, но до этого точно было ещё слишком много времени…
Олли титаническим усилием налил кипяток в чашку, кинул новый пакетик, потом подумал и добавил пару ложек сахара. Обычно он не пил сладкий чай, но в такое время всё менялось: ему жизненно необходимо было разнообразие, хотя бы и в мелочах.
И почему он не уехал отсюда к морю? Сидел бы сейчас на пляже, наслаждался бы солнцем, попивая какой-нибудь экзотический коктейль, да ещё и в компании очаровательной дамы…
У него не было ответа на этот вопрос. Наверное, Финляндия держала его слишком крепко своими тонкими, постепенно холодеющими пальцами. Наверное, сейчас себя так чувствовал каждый финн.
Чай остывал, и белые струйки пара невесомо взлетали к потолку. А вот мысли в голове перекатывались тяжело и лениво.
Олли ненавидел осень.
«Прогноз на ближайшие пять месяцев: в Финляндии будет темно и очень, очень грустно».

@темы: Turisas, джен

---

Снегопад

Название: Снегопад
Автор: [Росинка]
Бета: Heljareyga
Размер: драббл, 413 слов
Канон: Children Of Bodom
Пейринг: Янне Вирман/Алекси Лайхо
Категория: слэш
Жанр: hurt/comfort
Рейтинг: G

Табло вылета пестрило красными строками. Слова «задерживается» одно за другим менялись на «отменён»: погода стояла совсем нелётная. Вопреки всем прогнозам, по-новогоднему невинный снегопад обернулся яростной ледяной бурей.
В широких окнах за отражёнными огнями зала ожидания во тьме клубился снежный рой. Снег был везде, куда ни глянь. Казалось, он проникал даже под опущенные веки. Даже в мысли.
Алекси уже потерял счёт времени, как, впрочем, и прослушанным песням. Лёжа с закрытыми глазами на трёх креслах, он прикидывал, на сколько ещё хватит заряда его плеера. Цифры выходили неутешительными, и это был плохо.
Многочисленные пассажиры, оставшиеся в зале, нервничали. Ощущалась паника, тихая и не очень: кто-то уже смирился с опозданием, кто-то ещё пытался вытребовать хоть что-нибудь у сотрудников аэропорта. Увы, погода одинаково довольно смеялась и над теми, и над другими.
Алекси почувствовал, как его трясут за плечо:
— Вставай. Мы уезжаем, — Янне принялся перекладывать что-то в своём рюкзаке.
Молча поднявшись и взяв вещи, Алекси потащился вслед за остальными.
До гостиницы они добирались целую вечность. Огромную, снежную вечность. Бледные огни города тонули в белом вихре. Казалось, что в темноте мигали полумёртвые светлячки.
Сколько прошло песен, Алекси не помнил. Не помнил он и то, как они, вялые и полусонные, похватали сумки, взяли ключи у замученного сотрудника на стойке и разошлись по комнатам.
Номер оказался совсем маленьким. Неудивительно: в такую погоду, да ещё и в последний момент, выбирать гостиницу было особенно не из чего. Кинув сумку в угол, разувшись и стащив куртку с кофтой, Алекси рухнул на одну из узких кроватей. Как ложился Янне, он почти не слышал.
Однако через некоторое время Алекси с удивлением понял, что не может уснуть. Он лежал, слушая рёв ветра и наблюдая за дрожащей на стене тенью от ветки. Из окна тянуло стужей. Алекси поворочался, пытаясь устроиться поудобнее и хоть чуть-чуть согреться.
— Не спишь? — тихо окликнули с соседней кровати.
— Нет, — ответил он. — То есть пытаюсь, но… не могу. Холодно.
Раздался шорох, а через мгновение Алекси ощутил тёплую тяжесть рядом.
Янне со своим одеялом забрался к нему и крепко обнял со спины, согревая.
— Так лучше?
— Гораздо, — мелкая дрожь понемногу начала отступать.
Они лежали в тишине, тесно прижавшись друг к другу и наблюдая за беснующимся снегом сквозь неплотно задёрнутые шторы.
— А если это никогда не закончится? — вдруг вырвалось у Алекси.
— Что не закончится?
— Снегопад. И нас завалит по самую крышу, мы не сможем отсюда выбраться и так и замёрзнем здесь.
Янне усмехнулся, осторожно убирая его волосы и целуя тёплую шею:
— У нас, кажется, ещё пока не ядерная зима. Спи спокойно, завтра всё будет хорошо. Любой снегопад когда-нибудь заканчивается.

@темы: слэш, Children of Bodom

---

Атмосфера

Название: Атмосфера
Автор: [Росинка]
Размер: драббл, 503 слова
Канон: Turisas
Персонажи: Матиас Нюгорд, Юсси Викстрём
Категория: джен
Жанр: флафф, юмор
Рейтинг: G

Первым, что увидел Матиас, открыв глаза утром, были валяющиеся рядом с его кроватью блокнот и карандаш. Всю первую страницу занимало одно слово, выведенное большими, слегка кривоватыми буквами.
«АТМОСФЕРА».
Матиас задумчиво нахмурился, силясь понять, что бы это могло значить. Гениальные идеи частенько появлялись у него среди ночи, и сил на то, чтобы записать их более подробно, обычно хватало, но сегодня был явно не тот случай.
«Газовая оболочка планеты? Семьсот шестьдесят миллиметров ртутного столба, сто одна тысяча триста двадцать пять паскалей?»
Нет, речь шла явно не о чём-то из области астрономии и физики. Но тогда о чём?
Матиас помедитировал на загадочное слово ещё немного, и тут его осенило.

***
Едва переступив порог, Юсси почуял дивный аромат.
— Чем это так пахнет?
— Сейчас увидишь, — отозвался Матиас. — Проходи.
На столе уже было всё накрыто. Уютный полумрак разбавляли огоньки свечей, радио тихо мурлыкало что-то джазовое.
Матиас разлил по бокалам красно вино, а потом принялся накладывать на тарелки сочные ломти, отрезанные от запечённого в духовке куска говядины. Гарниром к ним служили щедро приправленные травами овощи, и пахло всё это просто головокружительно.
— Очень вкусно, — похвалил Юсси, откинувшись на спинку стула.
— Ну ещё бы, твой же рецепт.
— Кажется, ученик превзошёл учителя…
Они чокнулись.
— Слушай, а в честь чего у нас сегодня праздник? — решил всё-таки поинтересоваться Юсси. — Вино, свечи, атмосфера… Прямо свидание!
— А ты не помнишь, какой сегодня день?
Юсси притворился, что размышляет:
— День основания Константинополя?
— Не угадал, он в мае, – Матиас в свою очередь притворился, что его оскорбила историческая неграмотность друга, и поморщился. — Ещё версии?
— Тогда я даже не знаю… М-м-м, мне лень угадывать, не томи.
— В этот день, пятнадцать лет назад, — начал Матиас, — наши брат с сестрой мило отправились гулять, а мы с тобой засели в моей комнате и включили Manowar…
— Что, серьёзно? — поразился Юсси. — Ну и память у тебя!
Матиас развёл руками.
— Нет, знаешь, этот день надо праздновать по-другому…

***
Через полчаса они сидели в гостиной с коробкой пиццы и бутылками пива.
— Ну-ка, где она? — бормотал Матиас, роясь в коробке, вытащенной с дальней полки шкафа.
— Возьми диск и не парься, — предложил Юсси.
— Не та атмосфера. О, нашёл!
Проигрыватель заглотил старую кассету, и из динамиков донесся мощный звук гитар, а потом — дерзкий грубоватый голос:

Now the time has come when all is said and done
We're back together on the road it's time to fly…

Как и в тот день, Юсси выдал соло на воображаемой гитаре, а Матиас принялся изображать то байкера, то воина. Последний припев постепенно затих, но они всё равно прокричали до конца:

…We're here to burn up the night!

— Это же ведь тогда ты заявил, что будешь Варлордом? — вспомнил Юсси после того, как они перевели дух.
— Ага, — Матиас улыбнулся. — Вот сказал бы мне кто, что у меня будет своя группа, что мы станем по миру ездить, я бы только у виска пальцем покрутил…
— А знаешь, в чём было дело? В атмосфере, — сказал Юсси с важным видом. — Согласись, эта музыка просто решила всё за нас.
— Соглашусь. Мы тогда больше молчали, чем разговаривали, и тем не менее… За это надо выпить. — Матиас потянулся к своей бутылке.
— За «Manowar» и атмосферу!

@темы: Turisas, юмор, джен

---

История одного твита

Название: История одного твита
Автор: [Росинка]
Размер: драббл, 126 слов
Канон: Turisas
Пейринг: Матиас Нюгорд/Олли Вянскя
Категория: слэш
Жанр: повседневность
Рейтинг: G

Сквозь занавески проглядывали солнечные лучи. Олли лениво перекатился по кровати: ему очень хотелось продлить приятное ощущение утренней неги. Матиас, однако, уже окончательно проснулся и теперь маячил перед ним, одеваясь. Олли завидовал сам себе, ведь мало кто из простых смертных видел настолько потрясающее зрелище: солнце нежно высвечивало крепкое тело, мускулистые руки, стройные ноги… Олли подумал, что день, начавшийся с такой вдохновляющей картины, просто обязан быть идеальным.
Одевшись, Матиас взял расчёску и принялся расчёсывать свои длинные волосы. На русых прядях заплясали золотистые блики.
У Олли по-настоящему захватило дух. Чувствуя острую потребность поделиться прекрасным, он вытянул руку и нашарил на тумбочке телефон. Через несколько секунд его Твиттер пополнился ещё одним сообщением:
«Мистер Нюгорд стоит перед мной, расчёсываясь и выглядя изумительно, как всегда. Просто подумал, что девушкам следует это знать».

@темы: слэш, Turisas