Гроза

[tvarchestvo]

Стандартно: гомофобов прошу пройти мимо.

Название: Гроза
Автор: [Росинка]
Бета и идейный вдохновитель: [Dragon_Fire]
Фэндом: Children of Bodom
Пэйринг: Алекси/Хенкка, Алекси/Янне
Жанр: slash, hurt/comfort, POV-Янне
Рейтинг: G
Дисклеймер: персонажи принадлежат сами себе.
От автора: приквел к фанфику «Лихорадка»... вроде бы.


- А куда мы, собственно, идём? – спросил я. Яска лишь загадочно улыбнулся, но не выдержал и ответил:
- Родственники смылись на два месяца, сказали за домом присмотреть... Ну вот мы и присматриваем. Не без бардака, конечно, но это нетрудно исправить, верно?
Я рассмеялся. Через каких-то десять минут я познакомлюсь со своей новой группой... Яска много мне рассказывал про них, но увидеть эту троицу своими глазами... До сих пор не верилось.
Наконец мы дошли до нужного дома - небольшого коттеджа с симпатичным садиком и невысокой оградой. Яска решительным движением распахнул дверь:
- Проходи, они уже там...
Я очутился в коридоре. Из комнаты в его конце доносились разговоры и смех. Вдруг из нее вышел невысокий крепенький парень – я знал, что его зовут Александр – и воскликнул:
- Какие люди!
Так началась моя новая жизнь...

***

Прошел месяц.
Почти всё время мы проводили вместе. Репетировали, отдыхали... Так постепенно я узнал парней поближе.
Александр, как и говорил Яска, оказался самым серьезным из нас. Естественно, он так же вместе с нами смеялся, просто в нужный момент мог быстрее всех сконцентрироваться на деле, и тогда эта его собранность передавалась нам.
В Хенкке привлекала открытость и доброжелательность. Он всегда старался мне помочь, если возникали какие-то проблемы, поэтому мы быстро стали хорошими друзьями.
Но самой большой загадкой для меня оставался Алекси. Честно говоря, я немного его побаивался, хоть и старался этого не показывать. Он был буквально непредсказуем: то забивался в угол с бутылкой в руке, то метался по всему дому в каком-то странном возбуждении. Но когда я увидел его в первый раз, больше всего меня поразила его внешность: длинные спутанные волосы, мертвенно бледная кожа, и глаза... Темные, пустые, а иногда горящие безумным огнем... И всё это при невысоком росте и болезненной худобе.
- Знаешь, какое у него прозвище? – спросил меня как-то Хенкка.
- Нет.
- Дикий ребенок.
Я не слишком удивился: оно вполне ему подходило, потому что он действительно напоминал неприрученного волчонка. Меня беспокоило одно: как он таким стал?..

***

Однажды произошло нечто странное...
Я погасил свет в комнате буквально минуту назад и лежал, размышляя о... да даже не помню о чем, как вдруг услышал тихий стук, и в дверь просунулся Алекси. Я очень удивился, увидев его.
- Не спишь? Можно к тебе?
- Заходи.
Он прошел в комнату и встал у окна так, что я видел его четко очерченный лунным светом силуэт.
- Прости, что помешал... Просто нужно поговорить.
«Совсем на него не похоже...» - подумал я, но вслух ответил:
- Не страшно. В чем дело?
- Знаю, что звучит глупо, но... я влюбился.
- А...
Он тут же меня перебил, и в его голосе прозвучала горькая ирония:
- И что самое глупое, в парня.
Я не нашелся что сказать: привести мысли хоть в какое-то подобие порядка не удавалось. Вопрос как-то сам сорвался с губ:
- В кого?
Он молчал, словно собираясь с духом, и наконец ответил:
- В Хенкку...
Такого поворота событий я не ожидал. «Черт, да я и этого разговора-то не ожидал! Не то, что таких откровений»...
- Алекси, можно вопрос?
- Ну? – как-то хрипло бросил он.
- Почему ты рассказал это мне?
Теперь до меня донесся его глухой смех.
- А кому еще? Яске? Александру? Они для меня как братья, но такое я даже им не могу рассказать...
- А мне, значит, можешь?
- Знаешь, тебе легче со стороны всё это оценить... ну... то есть мне так кажется. И вообще, такое трудно держать в себе. Это похоже... – он задумался - ...на сотню птиц, рвущихся из груди. Вот только они не могут обрести свободу... и дерут тебя изнутри своими когтями и клювами.
«Ничего себе... видать, всё серьёзно», - подумал я.
- Обычно все говорят про бабочек, но это, видимо, не твой случай...
- Да уж.
В комнате повисло молчание. Наконец, Алекси повернулся ко мне и проговорил:
- В общем... Прости меня еще раз... Просто никак не мог уснуть, а теперь стало немного легче... Спасибо, что выслушал.
- Не за что...
- Спокойной ночи, - и вышел.
- Спокойной...

***

Честно говоря, события прошлой ночи вспоминались с трудом, словно сон, песком струящийся сквозь пальцы.
Мне было трудно смотреть Алекси в глаза, ведь теперь я хранил его тайну... Сам он, напротив, ничем себя не выдавал и все так же продолжал наигрывать что-то на гитаре, иногда прикладываясь к стоявшей рядом бутылке. Я давно уже заметил, как он менялся, когда брал в руки любимый инструмент: из взгляда исчезала затаенная ярость и боль, и... на лице появлялась улыбка, тихо прячущаяся в уголках губ. Мне нравилось наблюдать за ним в такие минуты.
... Ночью Алекси снова пришел ко мне. Так же, как и в прошлый раз, встал у окна. И точно так же удивил меня, начав разговор просьбой:
- Расскажи о себе.
- Что именно?
- Ну, например, где ты научился так здорово играть?
- Консерваторию закончил.
- Ого! Я там тоже занимался, но мне не особенно нравилось... Точнее, перестало нравиться после того, как сестричка поставила мне W.A.S.P...
- Сестра? А у меня брат младший... Тоже музыкантом хочет стать.
Мы с ним еще долго болтали о всякой всячине, и – удивительное дело! - этот Алекси абсолютно не был похож на того, которого мы все видели днём. Разговор в ночной тишине снимал его маску ненависти и отчужденности, и я чувствовал: такой он – настоящий.
Мне очень не хотелось прерывать беседу, но я временами проваливался в сон, о чем и сказал. Алекси тут же извинился, пожелал спокойной ночи и ушел.

***

Постепенно наше общение перешло на ночной «режим»: днем мы в основном молчали (за исключением особо важных моментов на репетициях), зато вечером было о чем поговорить.
Однажды Алекси пришел совершенно расстроенный. Я поинтересовался, что случилось.
- Да я уже запутался в своих чувствах... Вроде бы контролируешь себя, держишься, но одного взгляда достаточно, чтобы эта жуткая рана опять открылась...
- Ну... А почему бы тебе просто не сказать ему?
- «Просто?» - в его голосе появились истерические нотки. – Ну скажу я, и что? Да пошлет он меня, и дело с концом.
- Не думаю, - возразил я. – Не такой он человек. Понятно, что он будет... сильно удивлен, скажем так, но ты просто дай ему время на раздумья...
- Какие к черту раздумья? О чем он будет думать? Да только лишь о том, что Лайхо – гей! – последняя фраза прозвучала резко, больно. Мне показалось, что он был близок к тому, чтобы дать волю слезам.
- Прости... - поспешно сказал я, но было поздно: он весь дрожал в беззвучном плаче. Мне не оставалось ничего другого, как подойти к нему и осторожно обнять. Сейчас он в этом действительно нуждался – уткнулся мне в плечо, тихо что-то шепча.
Наконец Алекси поднял голову, и я увидел его грустные глаза:
- Спасибо... Просто это так тяжело... Я пойду, извини... – он высвободился из моих объятий. Тихо хлопнула дверь.
Я долго стоял у окна словно оглушенный, не в силах пошевелиться. В голове выброшенной на берег рыбкой билась одна мысль: «Что я сейчас сделал?..»

***

Утром я проснулся неожиданно рано: в комнату только-только начали проникать первые, робкие лучи восходящего солнца.
И всё же... вчера я не нашел ответа на свой вопрос. А эти лучи, теперь уже обретшие силу и яркость, словно осветили мне дорогу, и я увидел, куда иду.
«Что – не так уж и важно... Главное – почему. Да потому, что он так нуждается в человеческом тепле... В понимании. В желании выслушать. Никто не смог этого увидеть... а может быть, он сам решил открыться лишь мне... И лишь я один видел его настоящую, лучшую сторону. А еще... мне приятно заботиться о нём», - эти мысли привели меня куда-то вглубь собственной души. Странно, я даже и не подозревал, что во мне есть что-то настолько необычное, даже неестественное... но приносящее спокойствие и умиротворение.
Интересно, он тоже это чувствует?..
Хотя нет. Ему гораздо привычнее медленно сжигать себя в адском пламени этой мучительной неразделенной любви. Что ж, его выбор. Но когда он будет приходить ко мне, я буду заботиться о нём. Пусть даже пять минут. Просто делиться с ним теплом. Может быть, это как-то излечит его.
...Ясное утро как-то незаметно перешло в серый день, окутанный пеленой тяжелых туч. К вечеру погода испортилась окончательно: началась гроза. Яркие молнии белыми вспышками озаряли фиолетово-синее небо, а вслед за ними раздавались величественные грохочущие раскаты.
Последние три ночи обходились без ночных визитов, и я уже потихоньку начал засыпать, тем более что в грозу всегда хорошо спится, но тут в комнату влетел Алекси.
- Прости, что вламываюсь вот так... Можно я посижу у тебя?
- Да конечно... Садись, а то возле окна дует, ветрище такой... – я сам сел, прислонившись спиной к стене, чтобы освободить место. Он расположился рядом.
С минуту мы молчали, затем я спросил:
- Грозы боишься?
Он удивленно посмотрел на меня:
- С чего ты взял?
- Просто... Кажется.
- Ну... В общем да. Ты прав, - он тихо вздохнул. – Это с детства еще...
Я не стал расспрашивать: было видно, что воспоминания не слишком приятны для него.
Гроза тем временем утихать не собиралась, и Алекси начал волноваться.
- А если она так... всю ночь?
- Ну и что? Мне это нисколько не мешает, - я пожал плечами.
- Повезло... А я уснуть не могу...
- Ну чего ты боишься? Она же там, а мы здесь... – я накинул на него одеяло. Он закутался в него поплотнее и прижался ко мне.
- Холодно...
- А так? – обнимаю его.
Он не отвечает, вместо этого... я ощутил его губы на своих. Такой терпкий, слегка горьковатый поцелуй. Но мне было не по себе, и сердце в груди билось как сумасшедшее отнюдь не поэтому:
- Алекси... а как же Хенкка?
- Это уже неважно... уже неважно, - еще один поцелуй. - Ты помог мне справиться с моей болью. Знаешь, я думал, что эту дыру ничем не заполнить, но ты... Психотерапевт ты мой, - он шутливо ткнул меня в бок. Я не остался в долгу и отвесил ему легкий подзатыльник:
- Сам ты психотерапевт! Просто я умею слушать...
...Мы, кажется, так и уснули, обнимая друг друга. Никогда в жизни мне не было настолько хорошо и спокойно.

***

Через несколько дней ко мне подошел Яска.
- Янне, я бы хотел сказать тебе спасибо...
- За что? – удивился я.
- За Алекси. Ты вернул его к жизни, уж не знаю как, - однако я видел, что всё-то он знает. – Он сильно изменился, и в лучшую сторону... Благодаря тебе.
- Ммм... – неопределенно ответил я.
«Алекси, что, потише нельзя было? »